Десять тысяч стилей. Книга десятая - страница 19

Шрифт
Интервал


Следующий шаг принес не меньше боли. Зато дальше все пошло на лад. Понимание мира с огромным опытом Ливия делали свое дело: где-то минут через пятнадцать можно было спокойно прохаживаться по палубе корабля.

– Уже лучше, – сказал Мудрейший, но тренировку не прекратил.

Ливий знал почему. Небольшую боль он по-прежнему ощущал. И чтобы избавиться от нее, недостаточно было изменить свои движения. Тело должно было запомнить все само, перестроиться, научиться делать правильные движения неосознанно. Даже охиронцу требовалось немало времени на это.

«Ходьба – основа основ. Переучить человека то, что он делал каждый день на протяжении нескольких десятилетий – очень сложно», – думал Ливий, понимая, что Мудрейший подкинул сложную задачу.

Главная проблема была не в сложности и не во времени. Ливий не понимал, зачем он это делает. Даже спустя два часа он не чувствовал в себе никаких изменений. Ну ходить стал иначе, так и что с того? На скорость и выносливость это никак не повлияло.

Странная тренировка Мудрейшего продолжалась до ночи. Вернее, она продолжилась и ночью – Сагранеф просто ушел, оставив Ливия на верхней палубе одного.

«Ему и не нужно за мной приглядывать», – подумал Волк.

Утром Мудрейший вновь показался на верхней палубе. Сначала он потянулся, потом широко зевнул и принялся набивать трубку табаком. Сагранеф вел себя, как самый обычный капитан судна.

Тренировка с хождением продолжалась три дня. К концу последнего Ливий наконец-то перестал чувствовать боль, будто и не было никаких игл.

– Хорошо, – сразу же сказал Сагранеф.

Иглы вылетели из тела Ливия, приземлившись в руках Мудрейшего.

– Что дальше?

– Обед. Можешь спуститься в обеденный зал. Если будешь готов сразу продолжить – поднимайся сюда.

– Понятно.

«Поесть не откажусь», – подумал Ливий.

От тренировки он не устал и не проголодался. Но перекусить хотелось. Поэтому Ливий спустился на нижнюю палубу, чтобы отыскать обеденный зал.

Несмотря на гигантские размеры корабля, обеденный зал нашелся быстро. План палуб был простым и понятным – Ливию оставалось в очередной раз восхититься. И продуманности, и роскоши.

– Ого.

Ливию приходилось слыхать о банкетных залах на кораблях, но видел он такое впервые. С потолка свисала огромная хрустальная люстра. Длинные столы из красного дерева были застелены белоснежными скатертями. Еда, правда, была только на одном столе, но зачем больше, если людей на борту – всего двое?