—
Тогда потихоньку готовься к войне, но не предупреждай их.
Виноградские скоро без сомнения начнет войну против нас.
—
А что насчет леди Марии, мой господин? — вмешался
дворецкий.
—
Она уже ничего не значит для меня. Пусть делает, что хочет, —
равнодушно ответил граф Гордеев.
Таково его отношение к дочерям — они всего
лишь средство для укрепления связей с другими дворянами, и судьба
их вызывает у него лишь мало интереса.
***
Тем временем, пока граф готовится к своему
следующему ходу, весть о произошедшем доносится до столицы
Республики Сервия — города Серва.
Президент Милош Миланов, раздраженный и
встревоженный от новостей о неудаче убийства, занимает свое место
за столом, читая отчет.
—
Как профессиональному убийце не удалось устранить одного простого
парня? — негодовал Миланов.
И
что еще хуже, убийца попал в плен. Если император Большероссии
узнает, что Миланов отправил наемного убийцу - убивать дворянина на
его территории, Николай I может нарушить соглашение о
союзе.
Теперь Миланову придется оказать давление на
императора и потребовать, чтобы он передал Ренара в Сервию. Он
представляет угрозу для его правления. Если роялисты узнают о
существовании потомков королевской родословной, это может стать
катализатором масштабного восстания, угрожающего стабильности
страны.
—
Позовите Андроса ко мне, — приказывает президент своему
секретарю.
Спустя некоторое время Андрос является в
кабинет президента.
—
Господин Президент, вы меня вызывали?
—
Я хочу, чтобы ты отправился в Большероссию в качестве посланника и
потребовал у императора передать нам Ренара. Нам нужно оказать на
них давление.
—
Я немедленно отправляюсь в Большероссию.
***
Охранник тяжело повернул ржавый ключ в замке,
и громыхнувшая дверь тюрьмы скрипнула, открывая путь внутрь. Я и
Ренольд стояли там, являясь свидетелями ужасающего зрелища, когда
Марию и Ромара бросили в мрачную подземную камеру.
—
Ты жестокий монстр! Как ты смеешь так обращаться со своим
собственным сыном! — возмущенно выкрикивал Ромар. Он преодолел
огромное расстояние от границы, чтобы оказаться в этой ужасной
ситуации. С гневом на лице, Ромар уставился на Ренольда. — Как бы
ты ни баловал этого мальчишку, ты должен быть справедлив ко мне, к
своему старшему сыну.
Он
страдал от того, что Ренольд всегда предпочитал меня, с самого
момента моего детства.