— Тимур, здравствуй! — со стороны кухни появляется мама.
Вытирая на ходу руки о фартук, заключает в свои объятия, уткнувшись лицом
мне в грудь. Я обнимаю ее за плечи, опускаю голову на макушку. От мамы пахнет
выпечкой, создается ощущение уюта и того, что ты наконец-то дома.
После того как мама выпускает меня из объятий, я замечаю Эльвиру, жену
брата, с улыбкой киваю ей. Она мне задорно подмигивает и скрывается на кухне.
Сегодня жена брата помогает, мама не любит столпотворение людей на своей
территории. Кухня — это ее владения, куда без приглашения соваться не стоит.
Кухня — территория только мамы, где свои порядки, законы и штрафы. Зато как
весело ночью прокрадываться к холодильнику, тащить из него молоко, а из тумбочки
— шоколадное овсяное печенье. Для племянников это целое приключение.
— Скоро будет готов ужин, ты, наверное, проголодался. — Ласковым движением
проводит рукой по моей руке и направляется в свои владения.
— Пока мама колдует, пойдемте стол накроем, — командует Нина, призывая на
помощь не только меня и Рустама, но и Давида. Папа с улыбкой провожает нас
взглядом, оставаясь в кресле перед телевизором.
Столовая — это отдельная просторная комната с окнами в пол, выходящими в
сторону сада. Посередине комнаты стоит большой обеденный стол, за которым мы
располагаемся, когда собираемся вместе. Здесь нет на стене плазменного
телевизора, мама считает, что мы должны общаться между собой, а не пялиться в
«коробку». Иногда за этим столом после сытого ужина или обеда мы играем в
настольные игры. Детям безумно нравится обыгрывать взрослых, а если проигрывают
они, то по-настоящему расстраиваются.
Нина подходит к шкафу со стеклянными дверками, где стоит парадная посуда. Я
замираю возле сестры, ожидая, когда она протянет мне часть тарелок, чтобы
расставить их на столе. Рустам и Давид из соседнего шкафа достают бокалы и
стаканы.
— Признавайся, куда дел свою жену, — сестра пытается говорить равнодушным
голосом, но ее выдают глаза, смотрящие на меня с любопытством и ожиданием.
— Ага, колись, где потерял Милану? Или в кое-то веки она решила тебя
отпустить одного, чтобы не портить аппетит присутствующим своим кислым видом?
— Давид! — как строгая мамочка, возмущается Нина. — Тим, не обращай на него
внимания, язык без костей, — бросает на мужа предупреждающий взгляд.