Отворачиваюсь, иду за дочкой в комнату. Тамара сама с собой играет в куклы
на полу. Увидев меня, широко улыбается, напоминая мне в эту минуту Назара. Он
улыбался редко, но, когда это происходило, его улыбка была широкой и искренней.
— Пойдем гулять, котенок. Мама купит тебе киндер-сюрприз. — Достаю из шкафа
сарафан, маню дочку к себе.
Тамара послушно вскакивает на ноги и подходит. Переодеваю ее, заплетаю две
косички. Хочется побыстрее оказаться на улице, чтобы не чувствовать, как
тяжелая атмосфера в квартире давит со всех сторон.
Два месяца. Мне нужно продержать два месяца, и все потом в моей жизни
изменится. Я выплачу долг, Ник перестанет мне угрожать. На оставшиеся деньги
уеду с Тамарой в другой город, где начнем жизнь с чистого листа. Я хочу забыть
все, что можно забыть.
— Мама, смотри, дядя Даня здесь! — Тамара замечает моего братца сразу же,
как только мы выходим из подъезда.
Машет ему рукой и несется со всех ног к нему. Даня брат паршивый, но Тамарку
почему-то любит. Я, в отличие от дочери, побежать не могу, походкой важной
уточки направляюсь к брату и дочке. Разглядываю его мятую одежду, отросшие
волосы, щетину на подбородке. Вид у него потрепанного жизнью человека.
— Давай, принцесса, беги на качели! — Даня взъерошивает волосы Тамары, портя
ее прическу, подталкивает в сторону качелей. Дочка рада сорваться с места и
качаться, пока вокруг нет конкурентов.
Как только Тамара уходит на достаточное расстояние, брат смотрит на меня.
Взгляд его слегка вызывающий, но одновременно какой-то просящийся. Я скрещиваю
руки на груди, готовясь услышать какую-нибудь слезливую историю и просьбу о
помощи.
— Карин, мне нужна твоя помощь.
— Денег нет.
— Совсем?
— Совсем. Благодаря тебе.
— Прости, — примирительно улыбается, думая, что за одну улыбку я его прощу и
забуду все неприятности, в которые он меня втягивал и втягивает по сей день.
— Бог простит.
— Ой, давай без пафоса.
— Давай, — пожимаю плечами, подхожу к скамейке. Долго стоять на ногах уже
тяжело, поэтому с удовольствием присаживаюсь. Даня садится рядом.
— Я Нику должен денег, если не верну в течение недели, он меня уроет.
Понимаешь? — осторожно и тихим голосом откровенничает братишка.
Сначала я привычно стискиваю кулаки, впиваясь ногтями в ладонь, считаю до
пяти, храня молчание. Давлю в себе желание тут же кинуться улаживать его
проблемы, выдыхаю. С полной невозмутимостью смотрю на брата.