Пока я вертела головой, туман превратился в чёрную грозовую тучу, а искры во вполне солидные молнии, оставлявшие на каменном полу чёрные подпалины.
– Эй... Ты чего?! – попятилась я. – Успокойся. Я же за тебя! Мир, дружба, жвачка! То есть свадьба!
Сказала я явно что-то не то, потому что едва успела увернуться от полетевшей в меня молнии.
– Ты чего творишь, истеричка?! – взвыла я, ныряя за стол.
– Уму разуму тебя учу, – оскалилась Луиза. – Чтоб не думала на чужих женихов заглядываться!
– А я думала, тут один жених, и тот общий, – ляпнул мой проклятый язык.
– Общий?!
Стол разлетелся в щепки.
– Да погоди ты! – я резво проскакала по лавкам, уворачиваясь от очередной насильственной подзарядки. – Я не это имела в виду!
– Твои виды я насквозь вижу! – рявкнула Луиза, снова собирая в ладони клубок электрических разрядов.
– Да нет никаких видов! Не знаю, что тебе там почудилось! Куриная слепота одолела?!
– Куриная?! На моего жениха глаз положила, а я – курица?!
Картинным прыжком сиганув с лавки на ближайшую кровать, я пропустила мимо ещё один разряд.
– Да послушай ты!
– Слышала уже, как ты тут девок подговаривала тебе помочь! – перебила Луиза, швыряясь молниями со скоростью пулемёта. Лелькина перина вспыхнула весёленьким зелёным пламенем, но меня, слава Богу, там уже пять секунд как не было. – Да за одно это тебе пятки поджарить надо! Стой! Стой, кому сказала!
– Стоять я у алтаря буду, – огрызнулась я, перепрыгивая на соседнюю кровать.
Луиза завизжала на уровне ультразвука, а в следующе мгновенье прямо у себя перед носом я обнаружила шаровую молнию размером с арбуз. Волосы затрещали, становясь дыбом.
«Плохая идея», – успела подумать я, вскидывая руки в нелепой попытке оттолкнуть этот кошмар.
Грохот услыхали, наверное, в самом глубоком подвале замка. А дальше повисла тишина. Я осторожно прислушалась к себе: вроде ничего не болело. И только тогда решилась приоткрыть один глаз.
В свете факелов картинно плавали толстые пласты мутного дыма. В воздухе пахло озоном и ещё какой-то гадостью вроде палёной шерсти. А напротив меня гордо возвышалось огородное пугало. Прорехи на закопчённом платье кое-где ещё дымились. Короткие волосёнки стояли дыбом. А с чёрной физиономии залихватски сверкали белки выпученных глаз.
– Курочку гриль передержали в духовке, – ни к кому не обращаясь, проговорила я.