– У вас всё хорошо? – не отвечаю, прижимая пальцы к печке. – Хотите мандаринку?
– Хочу.
Чувствую себя ребёнком, которого сладостями успокаивают. Но пока очищаю цитрус, успеваю ещё вариант продумать. Ничего не случиться, если попробую. Ну получу лишнюю порцию упрёков, так не ново.
– Привет, пап, - отчим только так велел к нему обращаться.
– Твой бездарный брат облажался, и ты мне звонишь? Мирослава, за свои поступки всегда отвечать нужно. А за глупость двойной тариф платить.
– И какая цена сейчас?
Когда я с дома ушла, отчим пытался меня пытался со своим другом депутатом свести. Вряд ли в этот раз он что-то другое придумал. Какое дело до моих способностей, если лишь тело значение имеет.
– У меня для тебя есть замечательный жених.
– Замечательно. Лет сорок, майор?
– Тридцать пять. Лейтенант, перспективный, смышлёный. Скоро повышение получит.
– А я ему зачем, такому чудесному и перспективному?
– Трахать будет, - отчим срывается. Слышу скрип стула и щелчок зажигалки. – Не дури, Мирослава. Возвращайся домой и веди себя смирно. Я уже знаю, куда Тимофей вляпался. Либо разгребай всё сама, либо мои условия прими.
Да что ж меня все подложить под кого-то хотят. Пусть и так слава шлюхи обо мне идёт, но никакого разнообразия. От этого обидней чем от самих обзывательств.
– Хорошо. Я тебя поняла.
Скидываю звонок, не давая однозначного ответа. Ненавижу себя за желание согласиться. Но один – это не так уж и страшно? Жених, муж. Не так низко и гадко, наверное.
Выйду замуж, запрусь в своей спальне, и никто меня трогать не будет. Этот лейтенант парень не глупый, значит, поймёт условия нашего брака. Договориться можно будет. А к свадьбе, может, Тим объявиться и меня вытащит. Самый безопасный вариант, пускай и под желания отчима прогнуться придётся.
Есть ещё один выход. Самый опасный, гадкий. От одной мысли всё внутри замирает в страхе, предвкушении. В голове возможности и исходы прокручиваются.
Мне даже искать номер не нужно. Каждая цифра зарубиной на мозгу высечена. Глубоко, шрамами покрылась.
– Слушаю.
– Царь, это Мира. Твоё предложение ещё в силе?
6. Глава 5. Царь
– Царь, это Мира.
Представляется, будто сразу не узнал. Её же, блять, голос по оголённым нервам бьёт. Узнал бы бухой, спросонья и при смерти. Даже если всё это одновременно.
Каждую интонацию помню, хотя пять лет прошло. Пять лет она меня «Царём» не звала, только унизительным «Царёк» кидалась. Играла, нарывалась, зная, что у неё защита не слабее моей будет.