Это лучшим вариантом кажется, единственным, который у меня есть. Я в этом бизнесе спасение находила, свою нишу нашла. Хоть где-то мозги мои ценились, пускай немногими, пускай внешностью прикрытые. Но сейчас я всё потерять могу, из-за того, куда брат влез.
Ещё и с Вишняковым встречался. Вчера об этом времени подумать не было, но теперь к словам Арабины возвращаюсь. Понять не могу, зачем Тим к нему поехал.
Гадкий тип, со своими закидонами. Отчима давний друг, от которого воротило. В первый раз отчим с ним пытался свести, замужество мне пропихнуть. Когда только Царя встретила.
Мне увернутся удалось, а Вишнякову такое не понравилось. Депутат, который ни с чьим мнением не считался. Многих своим влиянием под себя подминал, других покрывал. Тех, когда даже я отморозками считала.
Он пугал меня. До дрожи, до ночных истерик. Каждый раз дёргалась, как в поле зрения показывался. Страшно было, жутко. Спать без успокоительного не могла, к каждому шороху прислушивалась. Вишняков если посчитал что-то своим – пытался любыми способами заполучить.
О его делах много слухов ходило, а я все собирала. Каждое дело проверяла, чтобы убедится, что он ко мне не полезет. И он затих, затаился. Последние два года не лез, не пересекались даже. А брат, с какого-то хера, поехал к нему.
– Мне поебать, что он мёртв. До этого жив был, вот про это и ищи, - Царь телефон откладывает и на мне фокусируется. – Утро.
– Утро, - всё-таки открываю холодильник и на полках шарю. Скорее для того, чтобы от изучающего взгляда мужчины спрятаться. – Ты совсем продуктов дома не держишь?
– Возле микроволновки овсянка стоит, и гречка, кажется.
– Быстрого приготовления? Гадость.
– Мир, не еби мне мозги. Хочешь другое что-то закажи. Заедешь с охраной в магазин и купишь. Вон, первые недовольные объявились с самого утра.
– Так и я, вроде как, аванс уже дала.
Последнее слово выделяю, широко улыбаясь. Слюну с привкусом горечи сглотнуть хочется, но жду, пока опять спиной к Царю не повернусь. Переживать не о чем, раз мне Царь слово своё дал. Только слово слабая подпись на договоре, невесомая. Сегодня дал, а завтра устал дела чужие разгребать.
– У меня сегодня занятия до пяти, - сообщаю, залпом кофе опрокидываю. Крепкий, без сахара и молока. – Вернусь к часам семи, подходит?
– Подходит. На кого хоть учишься?