Думал, что всё-таки смогу справиться, несколько дней и – вон
из головы милая маленькая Ева!
Хрена с два.
Ладно. В принципе, пока я вижу её редко это вполне терпимо.
Может, нужно чуть больше времени.
Надо просто чаще говорить себе, что Ева – подруга дочери,
маленькая, глупая девчонка. Наивная. Зачем мне такая? Что я с ней буду делать?
Даже если бы я её разок оттрахал хорошенько, дальше что? У
меня всё пройдет, а у неё? Такие как она – долбанные максималистки. У них же
сразу в башке любовь и розовые пони. А это точно не ко мне.
Когда Бог раздавал способность любить я, видимо, стоял в
очереди за цинизмом.
Малышка Ева быстро сбегает. Дочь жалуется, что работа
отнимает всё время.
- Пап, ну, реал! Я рассчитывала, что мы с Евой будем гулять,
ездить на пляж, загорать, шопится… вместо этого сидим тут, киснем!
- Дочь, мы договаривались. И потом, у вас есть выходные –
гуляйте!
- Ну, пап!
- Ясмина, у нас с тобой был уговор. И потом – вы же должны в
институте практику проходить? Вот, считай проходите!
- Да уж, отличная практика, грязное белье считать! Еще и эти
мажоры.
Так, а вот это в мои планы не входило.
- С этого места подробнее.
- Ну… помнишь, ты их тогда шуганул? Они сначала нас не
трогали. Но вот… вчера один к Еве пристал.
- И?
- Мы его отшили. Но было неприятно.
- Ясно. Как только они появятся, вызывай охрану. Пусть ведут
их в мой кабинет.
- Хорошо, папочка. А ты… ты сейчас играть пойдешь, да?
- Пока не уверен, пройдусь, посмотрю, что и как.
- Увидимся? Может, поужинаем вместе?
- Конечно, малышка, всё, что хочешь!
Обнимаю мою радость, целую в щёку. Всё-таки хорошо, что она
у меня есть. Единственное, что сделала правильно её мамаша – отказалась от
аборта.
Иду по коридорам, знаю, что Ева ушла в подсобки, мне там
делать нечего, но почему-то, мать твою, тянет именно туда. Приближаюсь к нужной
двери и слышу сдавленный стон.
Что за?
- Попалась, малыш? Тихо, все хорошо. Ничего плохого я не
сделаю, просто хотел поговорить.
- Пустите, немедленно! – говорю, и тут же чувствую на своих
губах руку.
- Прошу же, тише! Просто послушай. Что ж ты такая дикая.
Дергаюсь, пытаясь вырваться, потому что внезапно накрывает
паникой. Я узнаю голос, понимаю, кто стоит сейчас со мной в этой темной
подсобке – свет он каким-то макаром вырубил.