Но внешность очень часто бывает обманчивой. Дверь в само
помещение была выбита вовнутрь, а внутри царила тотальная
разруха.
В каменных стенах было множество выбоин, словно по ним прошлись
автоматной очередью. Везде лежали разрушенные и уже подгнившие
столы со стульями… и пол усеивало еще больше скелетов. Кажется
некоторые жители города попытались укрыться в этом баре, но
неизвестные нападающие настигли их и тут, принеся с собой лишь
смерть и разрушения.
Вглубь бара решил не заходить от греха подальше.
Продолжая свой путь, обнаруживал все больше и больше признаков
бедствия, разрухи и хаоса. Упавшие столбы, обломки зданий,
обугленные останки автомобилей необычной конструкции — все это
говорило о горе и ужасе, который случился в этом городе.
Что могло так разрушить все это?
Вернулся туда, откуда пришел и поплелся в обратную сторону,
также тихо и осторожно осматривая все вокруг. И...
Взгляд мой падает на огромную стену, которая была построена
вокруг города. Будто в попытке защититься от чего-то страшного.
Что могло заставить людей построить такую стену?
И лишь выйдя за пределы стены в полуразрушенные ворота, увидел
то, что все могло объяснить. Точнее...
Вдали, в центре этой опустошенной пустоты возвышается одно
дерево. Собственно говоря, к нему я и направился, гоняя мысль о
Пушкине.
Шел ровно до тех пор, пока искренне не задолбался. Сколько бы я
не шагал по травушке, расстояние, будто бы и не сокращалось. И лишь
когда я мысленно матюгнулся, древо само поехало в мою сторону,
точно так же как и в прошлый раз.
Ветви древа покрыты лишайниками и пылью, а его ствол, изрезанный
временем, кажется усталым и истощенным. На этом дереве сидел ворон,
со своим неизменно сверкающим красным глазом, выделяющимся на фоне
мрачности окружающего мира.
Эта пернатая тварюга оживилась, словно ожидая моего
приближения.
— Ну здравствуй, убивец, — кажется от моего обращения у него на
миг вздыбились перья, — Куда ты привел меня на этот раз? И почему?
— спросил я, смотря прямо в его глаз.
«Попугай» же лишь моргнул, отворачивая клюв в сторону
города.
Проследил за его взглядом, и замер. Стены снаружи во многих
видимых участках были обрушены…
— Знаешь, я такие разрушения видел только на архивных фото
великой отечественной… Словно тот же Сталинград.
Вернувшись взглядом к птице, не обнаружил ее на ветви. Лишь
благодаря чувству тяжести на правом плече, кое-что понял.