Первым делом переоделся в «сухое», только потом присел к стопке
документов, аккуратно выложенных на небольшом столе. Опаньки –
Венечка! Никонов Вениамин Петрович 1907 года рождения, уроженец
города Минска. Так, далее, ага, работает, пардон, работал мой
«донор» в Мозырском речном порту, техник-механик. Значит Мозырь,
Беларусь, точнее – Белорусская Советская Социалистическая
Республика. А год, судя по газетам, отложенным на прикроватную
тумбочку – 1938, август месяц, вторая половина…
Однако! А почему тридцать восьмой? Почему из 1969 и в 1938?
Неужели поближе подходящего висельника не нашлось? Нет объяснения,
разве что Вите Протасову, на момент моего вселения исполнилось
двадцать семь годочков, минусуем 27 от 1965 и получаем искомые –
1938…
Ладно, все «зачем» и «почему», оставлю на потом. Надо срочно
«делать ноги» ибо вздёрнуться решил Вениамин Петрович не от хорошей
жизни, судя по предсмертной записке. В сём документе гражданин
Никонов заверял товарищей по работе, что не клеветал на Красную
Армию и доблестные погранвойска НКВД, а наоборот, желал им поскорее
расколошматить японскую военщину и отбросить обнаглевших самураев
за «пределы границ» Союза Советских Социалистических Республик.
Надо же, - «пределы границ». Похоже по времени, Вениамин не в
лад ляпнул, обсуждая на обеденном перерыве бои у озера Хасан. И
вероятно, кто-то из коллег оперативно стуканул «куда надо».
И пламенный спич Никонова о том, что умирает с именем товарища
Сталина на устах «как бы намекает», вот-вот должны «заглянуть на
огонёк» к говорливому технику-механику Мозырского речпорта
«компетентные органы». А выкормыши товарища Ежова рассусоливать не
любят, оттого, видать и «загрустил» Вениамин, категорически не
желая с товарищем следователем выдумывать на какую зарубежную
спецслужбу работает. Раз в речном порту трудился, наверняка на
военно-морскую разведку Великобритании шпионил. Ну а может и
поближе чего «найдут», на соседней панской Польше со следаком
«договорятся»…
Пошукал по сусекам в комнате одинокого разведёнца (по документам
выяснил – разведён как два года, платит алименты на дочь) нашёл
пяток отварных картофелин и в углу тумбочки кусок сала, грамм на
триста, в холщовую тряпицу завёрнутый. Хлеба не было ни крошки, а,
ерунда, обойдусь, для трансформации главное калорий побольше
накопить, а нам, киборгам плевать, откуда они возьмутся. Сало в
самый раз, тут же, заточил весь кусок, не прибегая к услугам ножа.
Просто заглотил по животному, аки удав какой. Подумаешь, не
эстетично, не видит же никто. Снял с прочного крюка, на коем
Никонов петлю примайстрячил, обрывок верёвки, набросил на крюк
лампочку, отложенную самоубийцей на кровать, точнее на прочный,
грубо сколоченный топчан. Небогато жил гражданин Никонов, небогато.
Так оно и понятно, выплачивал алименты, облигации госзаймов
«покупал» наверное. Обыск в комнате никаких тайников не показал, да
и без того ясно – подготовился к «уходу» Вениамин Петрович, всё
выложил на столе и тумбочке. И документы и денег 127 рублей 56
копеек. Копеечка к копеечке…