Нет!
В доме Павла просто чудовищно воняло грязными вещами.
– В спальне.
– Даже так?
Ира поколебалась немного. На ее счастье сосед воспринял ее промедление на свой счет, смутился и даже покраснел, сказав:
– Кроссовки можно не снимать.
Назарова прошла в скудно обставленную комнату, повернулась, чтобы спросить: «что именно я должна тут увидеть?», но сосед опередил ее и вынул из шкафа огромный дорожный чемодан.
– Благодаря Горгоне Витальевне к Инке и мелким часто захаживали из тех или иных ведомств, – говорил мужчина, мечась по комнате, выхватывая, запихивая и пряча разбросанные по все горизонтальным поверхностям вещи. – Я помогал, когда оказывался дома.
– У тебя не спрашивали документов?
– Чтобы выглядеть благополучной семьей не обязательно быть расписанными или носить одну фамилию на двоих.
Жаль только, что этой философий не придерживался Золотарев. Как бы это упростило жизнь Ире, хотя бы с моральной точки зрения.
– Взамен я просил помочь по хозяйству, чем однажды воспользовалась твоя сестричка.
Однажды, Пашка приехал с командировки и обнаружил разбросанные по квартире вещички.
– Я, мягко говоря, прифигел от того, что дом превратили в блат-хату, пошел к ней, чтобы высказать все, что я о ней думаю и потребовать, чтобы она забрала все и думать забыла дорогу ко мне.
Но Инна сумела убедить его, что все не так.
– Она только переодевалась в моей квартире, чтобы ее не видели мелкие, накидывала верхнюю одежду и шла на работу.
В тот день, когда Павлик обнаружил детали ее наряда, Инка припозднилась.
– Она старалась вернуться домой до пробуждения детей, но если не получалось, то происходило так как в тот день – бельишко и игрушки по всей квартире.
– Она не сказала где?
– Нет. Но на мой взгляд все было очевиднее некуда. Особенно в тот момент. Открывай!
Ира присела возле огромной сумки, повозилась немного с замками, а когда раскрыла ее и ненароком вывалила содержимое на пол, обмерла.
– Теперь ты понимаешь почему я не хотел отвечать на твои вопросы?
Назарова наконец кивнула, отмерзнув от первого шока. Она потянулась к вещам, но не для того, чтобы начать перебирать обильно украшенные стразами, пайетками и люрексом вещи, а для того, чтобы затолкать их обратно. Одного взгляда на разнообразные бюстгальтера, чулки и юбки было достаточно, чтобы понять, если не все, то многое сказанное в Ирин адрес за этот все никак не кончающийся кошмарный день.