– Правильно-правильно, – меж тем закивал, а потом исчез за стеллажом с коробками мигом повеселевший хранитель порядка. – Тебя, как зовут, девонька?
Как только не обращались к Ире за годы учебы, а вот так еще никогда.
– Ирина.
– Иришка стало быть.
– А вы?
– Степан Викторович, – представился тот, пробегаясь по ее лицу. – Надолго ты у нас?
Хотелось сказать: «навсегда!» Однако, Ирка сдержалась.Забегай ко мне, обязательно!
Назарова кивнула, схватила все для уборки и поспешила обратно. Она решила начать с малого – приняться делать что-то, чтобы втянуться, показаться и познакомиться с максимально огромным количеством людей, взять какую-то ответственность и все для того, чтобы не передумать, не струсить и появиться перед Артемом в понедельник.
– Регина, я не передумаю, – прозвучал голос Золотарева неожиданно и глухо, но все же где-то очень близко, считай, что прямо над головой Иры. – Даже сверхглубокий горловой мниет не поможет получить тебе это место обратно.
Слова Артема заставили Иру дернуться и удариться головой о треклятую столешницу. Ей для полного «счастья» только и не хватало, что быть втянутой в какую-нибудь мерзкую офисную сценку. Она не отмоется потом. Никогда.
– Вылазь и прекрати выставлять себя посмешищем.
Уже не слушая, Ира, бросив тряпку на пол, взглянула на часики на запястье. Золотарев игнорировал общее начало рабочего дня, но своему графику следовал безукоризненно и был, как штык. На часах было двенадцать и ни одной минутой позже.
– Прежде чем вы начнете или продолжите, – Ирка оттолкнула от себя вновь подкатившееся к столу кресло. – Дайте мне выйти!
Она выпрямилась, отмахнувшись от упавшей на лицо вьющейся пряди, огляделась по сторонам, проигнорировав стоящего перед столом Артема. В кабинете не было никого кроме них двоих, ведра с мыльной водой и завладевающего пространством парфюма Золотарева.
– Что ты тут делаешь?
Тон Золотарева вернул ее на грешную землю и даже остудил пыл взвившейся Иры. Он отличался от себя прежнего, был лишен тех мурлычущих интонаций, что были накануне и теперь звенел сталью и недовольством.
– Со вчерашнего дня я тут работаю, – выдохнула Ира, осознав, что накрутила себя.
Благодаря Золотареву и собственной педантичности (никогда не останавливаться на половине дела) она оказалась в немного нелепой ситуации.