— Эй! — возмутился я. — Здесь занято!
— Ничего! — невозмутимо ответил Жан Гаврилович. — Я не
смотрю.
В руках у него была табуретка.
Мелькнула шальная мысль, что сейчас Бердышев огреет меня этой
табуреткой по голове, а потом притопит в ванне.
А что? Нет человека — нет проблемы.
Но Бердышев поставил табуретку на пол и уселся на неё.
Вслед за Жаном Гавриловичем в комнату вошёл мастер Казимир. За
ним бочком протиснулся Сенька.
— Что за собрание вы здесь устроили? — спросил я у них. —
Подождать не могли?
— Вот что, Костя, — мирно сказал Бердышев. — Мы тут обсудили
твои странности. Скажи — ты можешь контролировать своё
состояние?
— Когда не злюсь — могу, — честно ответил я.
— Я же говорил! — прогудел мастер Казимир.
Бердышев кивнул.
— Я пришёл к такому же выводу. Проанализировал все твои
поступки, и думаю, что угрозы ты не представляешь.
— Приятно слышать, — ответил я.
И сгрёб пену в аккуратную кучку.
А то она уже начала таять и расползаться.
— Мастер Казимир считает, что ты должен остаться у него. Он
поможет тебе научиться контролировать магию. Я тоже поучаствую.
— Спасибо, — искренне ответил я.
Несмотря на молодое тело, разумом я был далеко не пацан. И знал,
насколько важна помощь понимающих людей.
— Сегодня отдыхай — навоевался! А завтра съезди к доктору
Лунину. Адрес госпиталя я тебе запишу.
Заметив, что я напрягся, Бердышев покачал головой.
— Это просьба, а не приказ. Но очень настоятельная просьба.
Александр Михайлович — прекрасный специалист. Повидал такое, что
тебе и не снилось. С его помощью ты разберёшься в себе намного
быстрее.
— Хорошо, — согласился я. — Съезжу.
— Костя! — решительно заговорил Сенька. — Извини, что так
получилось! Если честно — я очень испугался за тебя. Понимаешь?
Он подошёл ближе.
— И спасибо за то, что разобрался с Тощим Лёвой!
Он шмыгнул носом.
Салага!
Я улыбнулся и протянул ему мокрую руку.
— Всё хорошо, Сёма! Ты правильно сделал.
— Да, насчёт этого Лёвы, — вспомнил Жан Гаврилович. — Я дал на
него наводкуНиките Сергеевичу. Зотов с ним разберётся.
— Там ещё второй выжил, — напомнил я. — Такой белобрысый. Кличка
— Сивый. В трамваях по карманам шарит.
— Хорошо, я передам Зотову.
Жан Гаврилович поднялся с табурета.
— Поеду. До рассвета всего ничего осталось, а мне утром на
доклад к Императору.
— Слушай, Жан Гаврилович, — спросил я. — Объясни, почему
Император лично занимается делом графа Стоцкого. Что у него,
полицейских генералов нет, или министров?