Он погано засмеялся, очень довольный
собой и тем раскладом, который в его уме рисовался. И добавил,
сально облизнувшись:
- Я ж тебе, сладенькая, можно
сказать, путевку в жизнь даю. А ты потом поделишься с дядей? В знак
благодарности. По-родственному? М?
Благодарность?!
Отвращение и протест вызвали его
слова. И злость на ситуацию и на себя, что так глупо вляпалась. Но
еще больше на этого мерзкого типа, родственника ее, Фомина.
- Я поделюсь, - пробормотала сквозь
зубы Настя, глядя на него исподлобья.
Старик, видимо, что-то такое уловил в
ее глазах, потому что осекся и сразу перестал смеяться. Смерил ее
цепким взглядом и выдал зло:
- Не забывайся, тварь.
А Настя подумала, что точно ему этого
не забудет. Никогда. Но сейчас ей надо было выпутаться, а потом уже
думать, как отыграть свою жизнь обратно.
***
Полиция действительно приехала
быстро, как Фомин и обещал. Но, судя по тому, как они вели себя и
какие разговоры пошли, и тут было все схвачено. По обрывкам фраз
Настя догадалась, что покойный имел какое-то отношение к теневому
бизнесу. И, похоже, тут произошла тихая криминальная разборка, а
она просто оказалась не в то время и не в том месте.
Но теперь-то она смотрела во все
глаза и на всякий случай запоминала. Хотя и очень плохо
представляла себе, как это потом использовать. Хуже всего было, что
она по-прежнему сидела там в тонком рабочем халатике. Проклятая
специфика заведения! Попросила дать ей возможность переодеться.
Мужик, которого к Насте приставили, только мазнул по ней брезгливым
взглядом, как по какому-то грязному животному, и пошел уточнять у
Фомина.
- Девку можно выпускать?
- Можно, - дал добро тот. – Все, что
надо было, уже отсняли.
Переодевалась, трясясь мелкой дрожью
от обиды и напряжения. В своей одежде можно было почувствовать себя
хоть чуточку безопаснее. Самообман, конечно. Но так было все-таки
легче, на нее хотя бы меньше пялились.
Потом вокруг происходило какое-то
движение, разговоры. Время шло, а она сидела в прострации. Совсем
как в зале ожидания на каком-то фантастическом вокзале. А поезд
опаздывает, и неизвестно, когда вообще тот поезд придет и куда
повезет. Известно только одно: ее туда запихнут и согласия не будут
спрашивать.
Естественно, спа-салон в тот вечер
был закрыт, всех разогнали еще до приезда полиции. И творилось там
нечто, не укладывавшееся у Насти в голове.