Я стоял разинув рот.
– Но почему Первородные начали заступаться за людей?
– Потому что были созданы по образу и подобию вашему. – Разиил сбавил тон и улыбнулся снисходительно. – Всё же мы – почти вы, и те, кто заступался за вас, верили, что без вас этот мир потеряет свою бесконтрольность, свою, выражаясь богословским языком, самопричинность, а значит, и нашему существованию придёт конец. Наверняка было ещё что-то, но об этом ты уже можешь подумать сам на досуге.
– А ты на чьей стороне был?
– Я вместе с несколькими другими Первородными занимал нейтральную позицию – мне не было всё равно, но воевать с собратьями я не собирался в любом случае. Моё дело – знать. Мы подарили той бойне пространство и импов, которые повсюду следовали за сражавшимися, уничтожая трупы. Оттого люди не видели этой войны: не осталось никаких следов. В итоге никто не победил: силы были примерно равны и уже слишком много первородных погибло, чтобы продолжать борьбу. Поэтому оставшиеся сели за стол переговоров решать судьбу людей. Нас осталось мало после Битвы, фактически, там могли бы погибнуть все. Мы слишком поздно осознали необратимость того, что устроили, и, подстёгиваемые страхом и ещё не рассеявшейся ненавистью, чуть было не превратили переговоры в новую схватку. Но разум возобладал. Мы решили взять развитие людей под контроль, не афишируя себя. Так появились те конторы, о которых ты, может быть, слышал. Все ведомства, отделы, регулирующие – не напрямую, естественно, а лишь косвенно – жизнь человечества, корректируют его историю. Иногда это получается, иногда нет. Параллельно мы наблюдали за людьми, входили с ними в контакт, иногда преподносили подарки или наказывали – эти тысячи лет прошли в целом отлично. Самым забавным было то, что мы вечно подглядывали у людей идеи: структуры организации, языки, мебель, машины – всё синтетическое. То есть, разумеется, очень многое мы создали задолго до того, как это сделал человек, но это скорее заслуга наших возможностей, а не разума. А сейчас мы уже просто пользуемся плодами цивилизации, стали потребителями. Мы отстали, Майкл. – В его голосе слышалась горечь. – Я хожу в этом пальто, и оно мне нравится. – Он одёрнул полы своей шинели. – Его сделал человек. Сам бы я вряд ли такое придумал, хотя легко могу сотворить идентичное.