Всё в новом обличии Зевса лишь сильнее отталкивало смотрящих и
порция ран, порезов и увечий по всей торсу, вместе с единственной
рукой не прибавляло тому эстетической красоты. Уже одним фактом
нынешнего состояния Зевса Бранд возвеличивал себя или развенчивал
образ непобедимого эксцентричного бога, самолично взявшего в свои
руки власть на небесах.
Направив свой единственный глаз в сторону мальчишки, Зевс
выпустил через не закрывающийся в данном облике рот, выставляющий
на всеобщее обозрение ряд ровных белых зубов, порцию трёхсот
градусного пара. Закончив со сбросом части жара он сразу же
сорвался в атаку, возникнув даже быстрее чем в момент своего
особого удара перед Одинсоном и сразу же падая на землю, образуя
под собой кратер от лапы семиметрового бардового волка, возникшего
позади Бранда.
Всего одна атака и вот могущественное божество лежит земле,
смотря в алый и белоснежный глаз фантома, в то время как один из
когтей зверя пробивает ему грудь, добираясь до сердца, нанося около
смертельные раны.
-Обидно наверно, решиться от скуки уничтожить людей и погибнуть
в сражении с полукровкой, тем в ком течёт кровь «забавных
зверюшек». — Припомнил оброненную обсуждающими прошлые бои богами
фразу Бранд. Те двое больше походившие на рыболюдей создания
спорили насчёт двух поражений и природы данного турнира, не будучи
способными принять победы смертных над своими образцами для
подражания.
-КХА-КХА, чтож видимо ты смог одолеть этого старика. — Возвращая
себе свой изначальный облик и сплёвывая кровь собравшуюся в горле,
грустно отметил Зевс.
-И вскоре твой брат последует за тобой, ПРОЩАЙ! — Заметив
ледяной взгляд Посейдона в одном из плохо просматриваемых углов
трибун, одновременно с фантомом произнёс финальную часть фразы
Одинсон.
После этого голова волка наклонилась и буквально заглотила тело
Зевса, начав под бледнеющий и теряющий сознание вид самых нежных и
юных богов хрустеть крайне благотворно влияющем на его плотность и
силу организмом.
В какой-то момент из пасти фантома начал бить слабый зелёный
свет, следом за которым вылетели распадающиеся частицы тела
проигравшего бога, а Бранд заметивший это моментально отменил свою
трансформацию, сопротивляясь накатившей слабости и не давая себе
припасть на одно колено под взглядами враждебной толпы. Он как
никто иной понимал, что в данном месте нельзя показывать
слабость.