Впрочем, этот бэд-трип довольно быстро закончился. Как именно?
Рациональным мышлением и логически-следственными цепочками.
Пока не было возможности свалить в прекрасное далеко, находясь в
обществе неприятных личностей, приходилось маскироваться, не
подавая даже вида юношеского максимализма, постепенно
сращивающегося с исконно пролетарской ненавистью к властьимущим,
анархо-панковскими идеями и кристально-чистым осознанием, что везде
пиздят и как бы человек не изъебывался, водружая себя любимого на
пьедестал венца эволюции, он не более, чем животное, пошедшее по
немного иному пути развития, вот как именно Homo Sapiens свернул не
в ту сторону - это уже совершенно другой вопрос. Животное
социальное и крайне ничтожное. Грязное, жадное, тупое и никчемное,
тянущее всех за собой на дно.
Узел не верил в Бога, не верил в справедливость, не верил в
свободу, не верил никому и ничему. Он любил свою страну, но
ненавидел государство...
Все это, все вокруг - не более, чем закостеневший в своей черной
натуре выблядок несовершенства человеческого социума. Костя хотел
бы это изменить, так бывает, когда живешь в дерьме, ты либо
остаешься в нем навсегда, либо пытаешься что-то изменить. Но
пытаться и делать - кардинально разные понятия. История как-то
слабо помнит имена тех, кто "пытался", но навечно отпечатывает в
себе лики тех, кто "смог".
Узел верил в жестокость, верил в грязь порока и верил в
бессмысленность любых поползновений в сторону прекрасного завтра.
Потому, что видел это дерьмо каждый день.
Он знал, то политикам насрать на него.
Его матери и бабке насрать на него.
Всем миллиардам людей насрать на него.
Даже ему самому насрать на себя.
Единственный человек, которому он был не безразличен, сейчас
кормил червей своим телом. И что от него осталось? Разлагающийся
кусок мяса в сгнившем деревянном ящике двумя метрами ниже уровня
земли, безликое надгробие и старый нож. Определенно не то, чего
хотелось бы достигнуть, приходя в этот мир вопящим и плачущим
младенцем, выпавшим из родительской утробы.
Костя чувствовал, что что-то идет не так.
Не в плане его жизненного пути, тут уже все давно и бесповоротно
было потеряно. Что-то... неизвестное, с легким зловещим налетом
психоделического сюрреализма, стягивало щупальцы вокруг Златоглавой
столицы. Да и вокруг всего мира, вообщем-то тоже, так что
напряжение, плотным туманом повисшее в воздухе вряд ли можно будет
спихнуть на "загнивающий Запад", у них ситуация прослеживается
местами даже хуже.