Кивком поблагодарив соратника, спросил:
– Ну что, попробуем поспрашивать с пристрастием нашего
пленного?
– Хорошо бы, но орать будет как свинья на бойне, – скривился
Софокл.
– Будет орать, сразу прирежу, ну, а если внимание всё же
привлечет, то в окно сбежим, – ответил, закрывая плотной парчовой
шторой окно у стола, чтобы с улицы также нас не было слышно.
Призвав снова деканов и ещё двоих легионеров, коротко обрисовали
им нашу задумку. После чего совместными усилиями взгромоздили
Ипатия на стол, и крепко привязали его, не забыв затолкать ему
кляп.
Используя знания, что мне даровал навык "Врачевание" привел его
в чувство.
Рассмотрев, что его окружают римские легионеры, да еще в добавок
он связан, Ипатий принялся дёргаться и что-то мычать.
Прислонив холодный метал кинжала к его горлу я предупредил: – Не
дёргайся, связан ты крепко, а если будешь с нами предельно честен и
искренен, то останешься не только жив, но и здоров.
Услышав мою речь на чистейшем греческом пленный слегка
успокоился, и снова попытался что-то промычать.
– Если понял меня, то моргни два раза, – спросил я, царапая
лезвием его шею
Ипатий послушно моргнул.
– Сейчас я вытащу кляп, но если ты вздумаешь кричать, то умрёшь
раньше, чем звук твоего голоса покинет этот кабинет.
По моему кивку один из легионеров вырвал кляп.
Сдавленным шепотом Ипатий просипел:
– У моего хозяина Демокрита нет вражды с ромеями, по какому
праву вы вторглись сюда?
– Здесь мы задаём вопросы, – голосом выделил я слово "мы",
слегка надрезав кожу на шее, чуть дернувшегося пленника.
– Спрашивай.
– Как ты наверное заметил, мы все, так же как и ты осенены
божественными нимбами. И нас сильно интересует, как ты получил
свой, и сколько всего таких людей в поместье?
– Меня осенила Афродита по призыву её верховного жреца, – начал
самозабвенно врать Ипатий, и если бы я не знал, как на самом деле
становятся юнитами, то я бы, возможно, поверил, но навык
определения правды, четко дал понять что он врёт.
– Замолкни, – и перейдя на ромейский, приказал легионерам: –
Заткните ему рот.
Как только кляп вновь занял свое место, несколькими ударами
навершия кинжала, я превратил пальцы на правой руке пленного в
кровавое месиво.
Ипатий задёргался, и мне на мгновение показалось, что ему
удастся освободиться, но путы оказались крепче.