— Вот только не надо взывать к моей совести, — беспечно отмахнулся сутенер. — Они сами приходят ко мне, и когда перестают приносить доход, я их просто выгоняю. Дальнейшая судьба меня не интересует.
— Мэри Энн ты тоже выгнал? — спросила я.
Орк с интересом уставился на меня, сально улыбнулся и покачав головой ответил:
— Не успел. Она нет-нет да и находила клиентов, но с каждым разом все хуже и хуже. Я думал это сделать, но Сэм, — он кивнул на трактирщика, внимательно наблюдающего за нами. — Очень за не просил, и даже приплачивал мне за нее.
— Приплачивал? — присвистнул Хаспри.
— Да, — хмыкнул Одноглазый. — Так что смысла ее выгонять мне не было.
— Что ты думаешь об убийстве? — в лоб спросил у Лирана оборотень.
— Да тут шлюх часто убивают. Ну не сдержался кто из клиентов, придушил нечаянно, — тот непринужденно пожал плечами в ответ.
— Ее не придушили, — вклинилась я. — Ее выпотрошили, словно рыбу. Все кишки наружу вытащили, перерезали горло.
— Вот это да! — присвистнул один из сидевших с нами за столом орков. — Кто-то слетел с катушек?
— Может и так, — кивнул Дистр. — Кто был ее последним клиентом?
— Насколько мне известно, Мэри Энн неделю никого найти не могла, — задумчиво ответил Одноглазый.
Я пристально посмотрела на него, не понимая его тона: неужели ему стало жалко эту Мэри Энн, или он боится чего-то?
— Раньше такого здесь не было? — поинтересовался Хаспри.
— Такого точно нет, — рассеянно ответил сутенер.
— А какое было? — с подозрением спросил оборотень.
— Ну убивали шлюх, чего уж там, — вклинился один из молчаливых друзей Лирана. — Ну чтобы вот так! Такого точно нет.
— Ну убивают, да, — выдохнул Одноглазый. — Бывает и жестоко, но не так, точно.
— То есть помочь вы нам не можете? — тяжело вздохнула я.
— Рад бы, да не было нас тут вчера, — развел он руками.
— Допустим, — кивнула в ответ. — Про Сэмуля что можете сказать.
— Да что про него говорить, мутный он, — усмехнулся друг Одноглазого.
— Почему мутный? — нахмурилась я.
— Потому, — вклинился сутенер. — Денег у него много. Он мне за эту Мэри Энн каждый месяц по пятьсот лим отстегивал.
Услышав сумму, я аж присвистнула. Пятьсот лим приличная сумма, чуть меньше трети моего жалования.
— Это зачем же он такую сумму за нее платил? — изумленно поинтересовался Дистр.
— Влюбился, — рассмеялся Одноглазый. — Не те вопросы задаешь, преквизитор. Неужели не интересно, откуда у него столько денег?