— Ну-с, как дела с раскрытием убийства Мэри Энн? — недовольно проговорил он.
— Вы же знаете, — возмутился Дистр.
— Я-то знаю, — вдруг закричал мистер Селиваний. — Только мне от этого не легче. Вы всех опросили?
— Всех, — в один голос ответили мы.
— И что совсем ничего? — продолжил верещать шеф.
— Совсем, — ответила я. — Мистер Селиваний, мы всех допросили: девок, местных жителей, моряков — абсолютно весь тамошний сброд. Никто ничего не видел. Даже поездка в Ихтадр ничего не дала. Эта Мэри Энн как ушла из дома, так больше не давала о себе знать.
— Лара, — взмолился начальник, — я это понимаю, но надо поднапрячься. Расмилю каждый день прилетают депеши из дворца, он наседает на меня. Сегодня был почти ультиматум — либо мы находим преступника, либо наш отдел распускают. И так, говорит, сидите, черти чем занимаетесь, а тут плевое дело раскрыть не можете.
— Мы черти чем? — возмущенно воскликнул Хаспри. — Да пусть распускают!
— Не кипятись, — махнул рукой Эдвард. — Это так пугают нас. А толку-то пугать, если на самом деле нет никаких зацепок, кроме одной — убийца благородных кровей.
— А вот насчет благородных кровей, — протянул Дистр. — У Лараэль тут теория созрела, что нашу проститутку убили из-за лакии. Зельщики давно подозревают причастным к ее изготовлению кого-то из высшего общества. Вполне возможно, что убитая узнала что-то об этом.
— Тогда ее просто убрали бы руками местных наемников, — отрицательно покрутил головой шеф. — Не стали бы выставлять напоказ все это.
— Может в назидании другим? — не унимался некромант.
— Я все же думаю, что наше убийство и дело об изготовлении лакии не связаны друг с другом, — угрюмо проговорил Эдвард. — Но пока не исключайте эту версию. Нам сейчас пригодится любая.
Он встал со стула, поставил его на место, подошел к двери, взялся за ручку и обернувшись к нам, поинтересовался:
— Кто сегодня дежурит?
— Я, — ответила ему.
— Хорошо, — кивнул он, взглянул на мой стол, заваленный папками, удовлетворенно кивнул и вышел из кабинета.
Оставшееся время до конца рабочего дня, мы с коллегами немного повозмущались по поводу того, что мы якобы ничего не делаем. Затем все, кроме меня, разбрелись по домам, а я осталась корпеть над добытыми показаниями.
Я шаг за шагом, буква за буквой перечитывала то, что знала уже, практически, наизусть. Перечитывала показания старухи Извирь, оказавшейся опальной лекаркой. Когда-то в молодости по неосторожности убившая свою клиентку, пришедшую к ней для поправления своей фигуры.