— Тоже не вяжется у меня никак. Зачем девочка пошла в проститутки, а нее в подавальщицы к нему? Его ответ меня не очень устраивает, — ответила я.
— Лишним не будет, тем более он сейчас не воняет, как прежде, — засмеялся Хаспри.
Предупредив Эдварда, что мы едем в Ротиш, и получив его согласие, спустились в гараж, где нам опять выделили тот же тильбюри, отправились на улочку Лепез.
Хозяин дома, сдававший Аланчи с дочерью комнату, был на месте. Им оказался тщедушный бытовой маг по имени Сразий. Завидев наш тильбюри, он попытался скрыться у себя в комнате, предварительно сообщив своему помощнику, что его ни для кого нет.
Но мы с Хаспри, подъезжая к его дому, заметили старичка, так что, как бы не старался гоблин—помощник заверить нас в отсутствии хозяина, ему это не удалось. И услышав от оборотня, что тот посадит гоблина за сокрытие преступника, сдал мага.
Без стука ворвавшись в комнтау Сразия, мы бесцеремонно уселись на стул и пристально уперлись глазами в хозяина дома. Тот старательно делал вид, что очень занят делами, держа в трясущихся от страха руках какой-то документ вверх ногами.
— Объясните нам, достопочтенный господин Сразий, почему вы решили от нас спрятаться? — довольно грозно рявкнул Хаспри.
— Я не пытался спрятаться, господа преквизиторы. Я занимался делами, коих накопилось слишком много, — заикаясь, ответил маг.
— Вы так внимательно изучаете бумаги, что не заметили, как держите одну из них вверх ногами? — с издевкой поинтересовалась я.
Причина нервозности хозяина дома витала в воздухе, не заметить ее было невозможно. Особенно для оборотня и следопыта, то бишь меня. Запах свежесварившейся лакии бил в нос пряным дурманящим ароматом, почти сбивая с ног.
— Пора звать запрещенцев, — шепнул мне Хаспри, и незаметно достал кристалл связи, послав сигнал в отдел запрещенных зелий.
Тем временем, не заметив нашего перешептывания, Сразий перевернул документ, все еще находившийся у него в руках, собрал силу волю в кулак, и посмотрел на нас.
— У вас какие—то вопросы ко мне? — нагло спросил он.
— Представьте себе, — развела я руками. — Нам нужен от вас правдивый ответ, почему вы выгнали Никольс Эду, почти сразу же, как умерла ее мать?
— Я уже отвечал на это, — недовольно раздув ноздри, прошипел он. — Я опасался, что она не сможет оплачивать комнату.