— А ты, оказывается, не такой уж и
Иванушка. План вполне может сработать. Чего от меня требуется?
— Если я не ошибаюсь, то ты неплохо
заработала на сделке с моим отцом? Не хочешь ли увеличить
капитал?
Девушка почесала изящное смуглое
ухо:
— Предлагаешь поставить на вас в
финале?
Я кивнул.
— Заманчиво. И чего же ты хочешь за
свою информацию, светлый сородич? — Девушка приняла пикантную позу
показывающую, что готова к расчету хоть сейчас. И, вероятно,
натурой.
Я смутился, судорожно сглотнул, отвел
взгляд в угол и ответил:
— Пятнадцать процентов от
выигрыша.
Карина задумалась, надула щечки,
откинулась назад на спинку стула, положила ноги на стол, показывая,
какие они красивые, и демонстрируя, что темные эльфийки
принципиально не носят нижнего белья.
— Не годится, — сказала девушка
наконец. — При таком раскладе одна я рискую, а ты в шоколаде. Давай
поступим так: если твоя идея сработает, то получишь двадцать пять
процентов прибыли, а если сорвется — покроешь половину моих
расходов. Я готова вложить в тему пятьдесят тысяч золотых.
Тут уж пришла моя очередь серьезно
подумать. Двадцать пять тысяч золотых, эквивалентных двадцати пяти
тысячам долларов, — сумма, для студента неподъемная.
— Если бы у меня были такие
деньги…
— Ты бы ко мне не пришел? — весело
догадалась Карина. — А вы, оказывается, нахал, сударь. Я-то думала,
что вы явились, плененный моею красотой, а выяснилось, что вами
движет лишь циничный меркантильный интерес. Стыд и позор. Тройное
фи. Шучу, Вит, не делай такое глупое лицо, а то сейчас подавлюсь со
смеху. Составим договор, по которому в случае неудачи будешь должен
денег. Отдашь, когда сможешь. И щелчком пальца заставила появиться
сорокастраничный документ, составленный на неизвестном мне
языке.
— Подписывай, — предложила девушка. —
Язык темноэльфийский, но такова традиция, ниспосланная нам богиней
Ллос.
— Я что, настолько сильно похож на
Иванушку-дурачка? — усмехнулся я.
Девушка недовольно фыркнула, щелкнула
пальцем, и на документе проступили знакомые с детства буквы
кириллицы.
Преамбула договора мне сразу же не
понравилась:
«Гуров Виталий Викторович, именуемый
в дальнейшем как «Продающийся в рабство»…
Я заставил поменять это наменование
на более привычное «Сторона № 2», далее снизил процент заемных
средств с пяти в месяц до семи в год, исключил право «Стороны № 1»
изымать у меня внутренние органы для покрытия долга, выкинул еще
восемь десятков кабальных условий.