— Ты бы завязывал с виртом, друг, а
то совсем разучишься обращаться с живыми девушками.
— Ничего, — бодро возразил почтальон,
— у него теперь всегда будет возможность потренироваться латексной,
— и отдал мне куклу. — Распишитесь здесь и здесь. Гарантия на
скрытые дефекты — два года. Напоминаю, что товар возврату и обмену
не подлежит. Наслаждайтесь, — и, посмеиваясь, потопал к выходу.
— А тут еще записка, — радостно
заорал Макс, снимая с куклы бумажку и разворачивая. — «Можешь ее
использовать, как женщину, если с настоящими не получается.
Карина». Какая милая девушка, — восхитился мой друг.
— Сможешь носить цветы на ее могилу.
— Я бросил куклу на пол и в ярости растоптал резиновое изделие.
— Разве можно так обращаться с
женщинами? — грустно спросил друг, глядя на остатки латексного
великолепия. – Она же больших бабок стоит. Я в сексшопе видел
как-то. Можно было бы на авито продать… Наверное.
Всеобщее внимание к моей скромной
персоне было отвлечено отчаянным криком парня с третьего курса
(кажется, его звали Николай):
— Народ! Там перед общагой такая
чумовая тачка тормознула. Айда смотреть.
— Увидел новую «ладу-калину»? —
сострил Тимур-пятикурсник.
— Если это «лада-калина», то я
Белоснежка. Это спортивная тачка.
Мы, гурьбой, толкаясь, выскочили на
улицу.
Машина, в самом деле, завораживала.
Хищные обводы делали ее похожей на космический истребитель.
— «Мазератти», — восхищенно сказал
кто-то. — Стоит бешеных денег.
В машине сидела Карина, внимательно
изучая свое отражение в зеркальце. Выглядела она сногшибательно.
Красивое платье, туфли на высоком каблуке.
Увидев меня, она приветственно
замахала рукой и крикнула недовольно:
— Ну, и сколько мне ждать? Помоги
донести, — и показала на пару ящиков на заднем сиденье, заполненных
всевозможным алкоголем, соками и шипучками.
Я медленно подошел, борясь с очень
страстным желанием задушить девушку на месте.
— Сердишься? — лукаво-виноватый
взгляд обозрел мою гневную физиономию. — Ну да, я плохая девочка,
можешь потом меня отшлепать плетью по голой попке. А пока помоги с
ящиками — мне их не донести.
Я попробовал поднять сразу два ящика,
но не одолел — слишком большая тяжесть.
К нам подскочил Тимур, парень с
четвертого курса, — бабник и понторез, забрал у меня половину груза
и широко улыбнулся девушке: