Когда и этот разговор закончился, я
полюбопытствовал:
— А почему не по-русски? Или грузин
по-нашему из принципа не говорит?
— Сынок, ты поменьше телевизор
смотри. Георгий свой инглиш до флуента развивает, вот и тренируется
при каждом удобном и неудобном случае, а русский он и так целыми
днями использует, так как с восемнадцати лет живет в Москве, —
усмехнулся батя. — У меня на сегодня четыре встречи, поэтому
поскакали… времени кофий распивать нет.
— Я, с твоего разрешения, двину по
собственному маршруту. У меня другие планы.
Отец вопросительно выгнул
бровь.
— Хочу заехать в свой старый игровой
зал, — «раскололся» я. — У меня в прежней игре остался хорошо
«прокачанный» перс и куча высокоуровневых шмоток. Если мне все это
добро уже не понадобится, то глупо просто так бросать то, на что
убито год жизни.
— Хочешь продать? — в глазах отца
появилось одобрение. — Хорошая идея. Но главное, не торопись.
Ликвидационная цена может очень сильно отличаться вниз от рыночной.
И аккуратнее в расчетах. Я слышал, что в сети по таким сделкам
часто кидают.
Я кивнул и пообещал, что буду держать
ушки на макушке. Причем пообещал с легким сердцем, ибо так и
собирался поступать.
Батя расплатился за еду, и мы
разъехались по своим делам, договорившись в восемь вечера
встретиться в Центре «Дрим кингдом», попытать Карину насчет
новостей и заодно поиграть.
В метро я сидел себе, читал учебник
по финансовому праву, никого не трогал, как вдруг меня чуть
кондратий со смеху не хватил — увидел на экране рекламу
«Королевства». Мужик лет сорока в дорогом костюме и очках от Гуччи
всем своим видом показывал, что именно он является хозяином жизни.
Внизу красовался слоган: «Дрим кингдом» — игра не для лузеров» и
логотип компании — сокол, сжимающий в лапах меч.
Смеялся я, не переставая, пару
остановок, вызывая тем самым опасливо-подозрительные взгляды
попутчиков. Настроение поднялось до небес.
В клубе я увидел студента, драящего
пол шваброй (наверняка отрабатывал погружение в вирт — сам так не
раз рассчитывался с хозяином, когда сидел на мели), а в углу за
стойкой — самого Камиля. Тот делал кофе парочке подростков
(мальчику и девочке), пришедших, по-видимому, попробовать запретных
удовольствий. Многие из современной молодежи в отличие от нас,
школяров довиртуальной эпохи, пробовали свой первый секс в вирте и
уже потом переносили положительный опыт в реал. Что наверное было
неплохой идеей.