Зеркало исправно отразило его лицо, бледное и расстроенное, взлохмаченные светлые волосы, которые давно стоило подстричь, и одежду, не особо чистую после валяния в переулке. Попытка причесать волосы пятерней разлохматила их еще больше, попытка отряхнуться ни к чему не привела.
И Морис сдался. «К чему все это?» — с тоскою подумал он, вышел в коридор и отправился к лестнице. Снизу доносились голоса: нервный и испуганный — мамы, спокойный и уверенный — Йорана.
— …Но что этому призраку здесь нужно? — послышался мамин голос.
— Он считает, что здесь его дом.
— Но это же невозможно! Здесь никогда не было никого с таким именем. И что, он теперь останется здесь? — в голосе мамы послышалась настоящая паника.
Морис застыл на верхних ступеньках, и Йоран, подняв на него взгляд, ответил:
— Нет. Он уже уходит.
— Он что, сейчас стоит там? — шепотом спросила мама, глядя прямо на Мориса и по-прежнему не замечая.
Видеть ее такой испуганной не было никаких сил. Торопливо сбежав вниз, Морис выдохнул: «Прости, мама», — выбежал на улицу и бросился прочь, не разбирая дороги.
— Стой! Да стой же! — послышалось позади.
Но останавливаться он даже и не подумал.
Ноги сами выбрали маршрут, и опомнился он только на пустыре, позади заброшенного магазина, упал, запнувшись о корягу… которая почему-то отказалась его отпускать. А потом еще одно коричневое щупальце взметнулось из-под земли, обхватывая вторую ногу. Морис вскрикнул, попытался вырваться, и вот уже не только ноги, но и руки оказались в плену. Неведомый монстр прижал его к земле, не давая вдохнуть. В глазах потемнело…
Внезапно что-то сверкнуло, в уши ударил визг, и хватка ослабла, позволив, наконец перевернуться на бок и сделать долгожданный вдох.
— Живой? — спросил Йоран, подходя ближе и протягивая руку. — Давай, вставай, надо отсюда убираться. Место ты выбрал, конечно…
— Ничего я не выбирал, — буркнул Морис, поднимаясь. Голова все еще кружилась, ноги дрожали. Хотелось сбежать отсюда как можно скорей, но показывать себя трусом перед Йораном он не стал. — Место как место. Я на этом пустыре тыщу раз бывал, ничего такого здесь не водилось, — он отряхнул измазанную в земле футболку.
— Водилось, ты просто не видел. Потому что тогда оно на тебя не реагировало.
— И что изменилось?
— Ты.
«Мог бы объяснить и поподробней», — подумал Морис, но приставать с расспросами не стал. Из принципа. Чтобы не показаться совсем уж полным дураком. Понадеялся разобраться сам.