Как Главный Аврор, я знаю о Гринготтсе немного больше, чем
другие, поэтому аппарирую не на Косую, а на немного другую аллею,
где находится совершенно особенный операционный зал — для нелюдей.
Впрочем, мне все равно, люби, нелюди. Придерживая рукой сестренку,
я иду широким шагом к дверце, угадывающейся в стене. Обычная, в
цвет стены дверца, безо всяких надписей раскрывается передо мной,
как будто сама по себе.
Внутри обычный, на первый взгляд операционный зал, только
пустой, за исключением одинокого гоблина за конторкой, но я знаю,
что это просто такое устройство — чтобы посетители не видели друг
друга. Поэтому спокойно подхожу к ничуть не удивленному сотруднику
банка.
— Жизни вашим детям, уважаемый, — здороваюсь я так, как принято
только у гоблинов. Вот теперь он удивляется, поднимая на меня
взгляд. — Мне нужна полная проверка нас двоих и консультация.
— Идите за мной, — коротко отвечает мне сотрудник банка, точно
именно такого не ожидавший.
Я киваю, идя вслед за ним. Думая, что мы попадем в одну из
защищенных комнат, удивляюсь, когда мы начинаем спускаться вниз.
Сестренка, которая не сестренка, прижимается ко мне, обхватывая
руками поперек корпуса, отчего идти становится труднее, но я все
понимаю — страшно ей. Просто страшно девочке, так бывает.
— Не надо бояться, — тихо говорю я ей. — Гоблины никогда не
причинят вреда детям, даже человеческим.
— Совсем-совсем? — тоненьким голоском спрашивает она меня.
— Совсем-совсем, — киваю я. — Для них дети — святыня, а мы
дети.
— Вы дети, — подтверждает гоблин, заводя нас в ритуальный зал. —
Я не буду спрашивать, откуда ты это знаешь. Сначала определение,
затем ритуал.
— Хорошо, — киваю я, потому что он прав — сначала дело.
— Капните по капле крови на пластину, — просит он нас обоих.
С трудом оторвав от себя руку сестры, помогаю ей сделать то, что
просит гоблин, ну и сам конечно. Пластина несколько раз меняет
цвет, а во взгляде сотрудника банка появляется сталь. Значит, дело
не настолько простое, как я себе навоображал. Что же, я всегда
грудью встречал удары судьбы, посмотрим, что будет сейчас.
— Здравствуй, дитя иного мира, — чуть кланяется гоблин
сестренке, а затем вздыхает и объясняет мне. — Девочка — это ты.
Она из другого мира, но полностью подобна тебе.
— Значит, она мне ближе, чем сестра, — делаю я вывод, хотя о
таких случаях даже и не слышал. — Запишем сестрой, ты согласна?