Вылезаю из чулана, оглядывая знакомый коридор. На кухне с чем-то
возится тетка, дядьку я не вижу, Дадли… хм… потом разберемся. Была
у меня в детстве идея, что родных заколдовали, вот сейчас и
проверим, а пока нужно в ванную, хотя бы помыться. Туда и
направляюсь.
Из зеркала на меня смотрит истощенный пацан с грустными зелеными
глазами. Шрама нет, что подтверждает слова Смерти об избранном. Уже
хорошо. Ну, поиграем тогда. Сначала в душ.
Вода холоднющая, но мне все равно, я отскабливаю тело, слегка
подогрев ее чарами, игнорируя пока усиливающийся голод. Натягиваю
старую одежду, по которой прохожусь очищающими, отчего трусы
распадаются на ниточки. И такое бывает, но пока не так важно. И
топаю на кухню, ибо жрать хочется неимоверно.
— Мальчишка! Пошел вон отсюда! — визжит тетя Петунья, но сразу
же замолкает и остается стоять, где визжала. Года идут, ничего не
меняется.
— Фините Инкантатем! — зря я это, опять же визжать будет.
Стоит, глазенками лупает. Не понял, где визг? Пока лупает,
хватаю хлеб и быстро зажевываю его, пока не отобрали. Тетка все
также не подает признаков жизни, ну а раз так, то просто хватаю со
стола все, что ни попадя, пихая это все в себя. Может и зря я так,
но жрать охота до обморока. Бить я себя не позволю, а со всякими
разными потом разберусь.
— Мальчик, ты кто? — тихо спрашивает меня тетя Петунья.
«Опаньки», как говорил Виктор. Это что еще за подробности такие
интересные? Она меня не помнит? Или вообще не знает?
— Гарри Поттер, — представляюсь я. — Сын Лили Эванс, ваш
племянник.
— Лили Эванс? — безмерно удивляется тетя, хотя я в этом уже
сомневаюсь. — Кто это?
— Так, — задумываюсь я. — А вас как зовут?
— Петунья… — тихо отвечает женщина.
Я давно уже не мальчишка, а думать меня научили, поэтому осознаю
— не все так просто. Если тетя — не тетя, то вся история моего
рождения и жизни может быть очень интересной. Как раз в духе
спецотдела расследований особо тяжких, который я создал по русскому
образцу.
— Проклятый мальчишка! — на кухню с той же песней выдвигается
дядя Вернон.
Песня та же, действия те же, а вот результат Фините заставляет
наложить весь авторский комплекс удержания на представшего передо
мной мужчину. Не скажу, что ожидал именно подобного, но и удивлен я
несильно. Помню, в нулевых отыскал я на Гриммо портреты Блэков в
детстве и тогда поразило меня несоответствие Сириуса моим
воспоминаниям о нем. Теперь-то понятно, почему: передо мной
скалится Сириус Орион Блэк, мой, так сказать, крестный. Почему «так
сказать»? Это просто — нет в Мире Магии такого понятия.