Как ни странно, но Серёжка
сегодня заплутал и вышел не как всегда, к реке, а у
деревни.
«Ну вот, теперь через всю деревню
тащиться». - подумал он с досадой.
А солнце, похоже, садилась.
Полусонное, полу лирическое настроение испарилось, когда на его
пути оказались две железнодорожные колеи: «Откуда здесь рельсы,
ведь поезда ходят через город? Военных частей тоже рядом нет.
Сколько ходил по деревне к колодцу за водой, ни разу рельсы не
видел. А может я ещё в овраге лежу, а это мерещится?» - Серёжка с
силой пнул рельс. Рельс загудел, а Серый зашипел, пытаясь
приглушить боль: рельс был настоящий. И всё же, что - то было не
так, как обычно. Серёжка ещё раз посмотрел на солнце, пытаясь
понять, то ли его крыша уехала и очень далеко, то ли он находился в
овраге очень долго, потому что солнце действительно
садилось.
-Это он?
Сергей резко обернулся, от
неожиданно раздавшегося за его спиной громкого голоса чуть было не
подпрыгнул. Сзади к нему подошли тёмноволосый, крепкий мужчина в
нательной рубахе, галифе и сапогах и босой парнишка, ровесник
Серёжки, вся одежда которого состояла из старых замусоленных
штанов. Парнишка, видимо, только что купался, волосы у него были
мокрые…
-Он, дядя Вася…
-Ну-ка, пойдём, разобраться надо,
- мужчина положил Серёжке руку на плечо…
-А чё, здесь нельзя? - Серёжка
отдёрнул плечо.
-Тебе сказали: «Пойдём». Значит,
пойдём! - мужчина крепко Серёжку за руку чуть повыше
локтя.
Дядя Вася оказался начальником
местного отделения милиции старшим лейтенантом Василием Петровичем
Кутиным. Об этом Серёжка узнал, когда он с «дядей Васей» и
мальчишкой вошли в одноэтажное здание с вывеской на двери:
«Милиция»…
-Старшина! Онищенко!
Онищенко!
-Здесь, товарищ старший
лейтенант! – из одной из комнаток появился
взъерошенный старшина.
«Милиция… Хоть бы вывеску
сменили! Ну и форма у них. На складах завалялось обмундирование
времен царя Гороха!» - Усмехнулся про себя Серёжка.
-Старшина, спишь что
ли?
-Никак нет!
-Ладно, Онищенко, зубы не
заговаривай. Обыщи малого.
-Не имеете права меня обыскивать!
Сначала сообщите моим родителям! - тут Серёжке захотелось, как
всегда, покачать права. - Сейчас не 37 год и мы не в
НКВД!
Старший лейтенант и старшина
переглянулись. Мальчишка стал похож на одетую в штаны гипсовую
статую (была такая шутка в пионерских лагерях). Первым в своё
нормальное состояние пришёл старшина.