- Удивительное время, – молвит Алиса. - Светлый вечер. Солнце
светит из-за горизонта. Ночь есть, но ее нет. А утром низины
накроет туман. Траву покроет роса.
- Это лето. Наше северное лето. Короткое лето самой лучшей
губернии нашей страны.
Поднимаюсь, упираю руки в поясницу и с наслаждением до хруста в
суставах разгибаю спину. Засиделся. Всего двумя фразами обменялись,
а такое чувство, что проговорили два часа о чем-то важном и
серьезном. Протягиваю Алисе руку.
- Пойдем гулять?
- Приглашаешь? – на меня снизу-вверх смотрят два чистых ясных
огонька голубых глаз.
- Да.
Алиса не отпускает мою руку. Так парой и гуляем по лагерю.
Девушку удивляют фонари на центральной аллее.
- Зачем жгут свет? Людей же нет, и так светло.
- Положено, вдруг кто заблудится, выйдет на свет.
- А там что? – взмах руки в направлении спрятавшегося на отшибе
сруба бани.
- Тайное убежище Бабы Яги. Чувствуешь запах? – баня топится. Кто
там не знаю. Ключи у нас в шкафчике вожатской.
- Точно! Кого-то там жарят и парят? – лицо девушки приобретает
лукавое выражение. – Пойдем, посмотрим?
- Не боишься? Вдруг Баба Яга выйдет?
- Ты же со мной.
Дверь бани закрыта. Из трубы вьется легкий дымок. Пахнет
костром, деревенским домом, распаренными вениками. На всю округу
разносится смолистый аромат. Запахи пробуждают ностальгические
воспоминания. Детство. Хутор дяди Евстафия у Онеги. Запах хлеба из
деревенской печи.
Кажется, к запахам бани примешался тонкий хлебный аромат. Нет,
не то. Это квасом на камни плеснули. За маленьким мутным окошком
какие-то тени. Специально как бы случайно оттесняю Алису в сторону.
Девушке не нужно видеть лишнее.
- Я в детстве у бабушки была в деревенской бане. Так жарко было
жуть, думала уши сварятся. Разревелась, а бабушка меня холодной
водой облила.
- Бывало и такое. Любишь такую баню?
- Наверное люблю. Забыла уже с детства.
Бестактный вопрос чуть не срывается с языка. Не нужно, нельзя.
По словам девушки и так многое понятно. Вздыхаю. Чуть было не
сорвал покров с чужой трагедии, чуть было не залез грязными
пальцами в рану. «Была», «Забыла уже с детства» - за этими словами
скрывается смерть близких людей, раздел наследства, продажа
усадьбы, родного куска земли. Дети такие вещи не всегда понимают,
но переживают сильнее, чем взрослые.
К аллее возвращаемся мимо домиков младших отрядов. Они больше,
чем у наших воспитанников, рассчитаны на четырех человек. Как
помню, там по планировке две двухместные комнаты, отдельное
помещение для занятий и санузел. Все окна кроме одного темные. В
крайнем кто-то из скаутов засиделся. Утром на зарядку приползет
сонный и неумытый.