— Я тебя чем-то обидела? Предала?
Вероника отбросила в сторону головной убор.
— Это я тебя предала.
Она присела и посмотрела в глаза подруге.
— Я его любила, Сонь. Так же, как и ты. Все эти чертовы четыре года в школе.
У Сони округлились глаза:
— Макса? Ты любила Макса??? — воскликнула она.
— Да. Не кричи так.
— А почему ты мне не сказала? Ника! Как ты могла мне не сказать?
— Во-первых, у меня не было ни единого шанса, что он ответит мне взаимностью, во-вторых, я не хотела расстраивать тебя, ведь ты так его любила, ну и в-третьих… ты ведь помнишь, что он не пропустил ни одну девочку из нашего класса и если бы он предложил мне… и ты бы знала, что я его люблю, то непременно заставила меня быть с ним… вопреки своим чувствам… я же знаю тебя…
— Твое заявление сейчас, как гром среди ясного неба…
— Я струсила, Сонь. Когда ты мне написала, что переспала с ним после выпускного вечера, я… сначала неделю рыдала. Потом я решила вычеркнуть вас обоих, чтобы не знать, как вы там, чтобы не слышать новости… Я даже не читала твои письма. Не открывала их.
— А я долго писала тебе.
— Да, знаю, прости. Я их прочла через полгода. Заставила себя, села, прочитала, что ты беременна и вы собираетесь пожениться. Это было последнее твое письмо.
— Трудно писать в никуда.
— Согласна. Только вот… знаешь, для чего я приехала сюда?
Соня испуганно посмотрела на подругу и нервно сглотнула.
— Я приехала в Россию, чтобы увести у тебя мужа.
Вероника хмыкнула, а Соня опустила глаза и стала ковырять пальцем песок.
— У меня никогда не было мужа. Я всегда сама по себе, он сам по себе. У нас нет семьи. Так что уводи, — Соня обреченно махнула рукой.
— Это я уже поняла. Встретилась с Ильей Довлатовым, он все мне рассказал. Потом я приехала к твоему подъезду и увидела тебя: несчастную, потухшую, неживую… ты шла сгорбленная, несла какую-то картину под мышкой, и я поняла, что не нужен мне никакой Макс. Мне ты нужна. Ты. Моя лучшая подруга. Столько раз в этой Америке я пыталась завести дружбу, но через час меня бесило все! А вот в тебе ничего не бесит. Ты мне самая родная, правда. Прости меня, пожалуйста.
Соня пожала плечами:
— Да за что прощать? За то, что любим одного мужчину?
— И за это, и за то, что предать хотела…