К двадцати годам Януш остался без дома, без семьи, без денег
и положения, с запятнанной репутацией отпрыска порочного отца.
Ещё в монастыре целительные способности его замечали монахи
— умение отрока снимать боль облетело всё братство; а после
окончания гильдии Януш стал одним из лучших, но также и одним из
самых непризнанных лекарей королевства.
Его услугами пользовались обедневшие дворяне, духовенство,
порой и простолюдины, прекрасно знавшие, что молодой доктор в
помощи не отказывал, если не было веских на то причин. Януш не
думал, что в его жизни что-то изменится, пока судьба не подарила
ему две встречи, одну за другой: крайне неприятную и спасительную,
укрепившую его шаткое положение.
Януш спешился, взял коня под уздцы. Заплечный мешок он
закрепил у седла, и останавливался время от времени, чтобы сорвать
нужные травы. В имперских лесах встречались порой лекарственные
мхи, которые не росли в Валлии, и Януш не хотел упускать
возможность собрать их.
Он забрёл уже достаточно далеко: мешок наполнился
наполовину, а солнце начало клониться к закату. В лесу темнело
быстро, и Януш заспешил обратно: как бы ни был приятен свежий
воздух лиственного леса, ночевать под открытым небом не
хотелось.
Решив обойти каменистый холм с другой стороны, доктор
услышал журчание ручья, и конь за его спиной довольно фыркнул, чуя
близость воды.
-Стой! Кто идёт?
Женский голос прозвучал так резко и так неожиданно, что Януш
невольно шатнулся назад. Конь недовольно заржал, не уступая
хозяйскому произволу, и доктор ткнулся спиной в теплую морду,
понимая, что пути назад нет, придется спускаться к самой воде.
-Я прошу прощения...
миледи? Я не знал, что тут кто-то есть. Можно мне пройти? Тропа
узкая, мне не удержать коня.
-Спускайся, - разрешил
голос, и Януш осторожно сошел по каменистому склону к воде.
Конь всхрапнул и едва не вырвал узду из его рук,
устремившись к ручью, где уже устроил себе водопой пригарцовывающий
гнедой скакун, искоса глянувший на соседа.
Сидевшая на берегу женщина выглядела странно:
разбросанные по камням части доспеха, меч и щит, и окровавленная
серая рубашка, которую женщина полоскала в реке. Такие же серые
штаны были заправлены в армированные сапоги, а на плечи был накинут
плащ, который покрывал обнажённые плечи и грудь. Хуже всего
выглядели волосы: короткие, волнистые, с неровными, косыми краями,
они создавали впечатление, будто кто-то просто вырвал у неё клок
волос, оставив вместо роскошной шевелюры воронье гнездо.