Аристарх
кивком головы молча пригласил меня войти.Вероники дома не было и можно было откровенно
поговорить.
– Я
говорил сегодня с милиционером знакомым из ОБХСС. Он мне шепнул,
что один гад, что с Игнатом работал, явно замазанный в хищениях,
указал на Игната, как на сообщника. Они конфликтовали между собой,
Игнат его образ жизни открыто критиковал. Вот этот гад и тянет его
за собой в отместку!
Аристарх
оживился, стукнул себя по колену кулаком.
– Спасибо,
Паша! Ясно же, племяш невиновен ни в чем! Не такой он парень!
Хорошо его воспитывали!
– Я
товарищу из ОБХСС всё это сегодня рассказал, мне обещали
разобраться, – поспешил я успокоить его. – Всё будет хорошо. Его
обязательно выпустят.
– Я так и
знал! За правду пострадал парень! – воскликнул Аристарх и тут же
скорчил гримасу, схватившись за грудь.
– Ничего,
всё устаканится, – старался успокоить его я. – Всё будет хорошо. Не
переживайте так. Может, какое лекарство стоит выпить? Что с
сердцем?
– Выпил
уже все, что нужно, – вздохнул Аристарх.
Но я все
же опасался оставлять его одного в таком состоянии, поэтому
фактически напросился попить чаю. Хорошо, что вскоре пришла
Вероника.Намекнув ей жестами, что
у Аристарха сердце прихватывает, попрощался с ними и пошёл
успокаивать Юльку.
Юльку было
не так просто успокоить, она или шмыгала носом, вытирая опухшие
глаза, или ревела в голос. Мама её прыгала вокруг дочери, как
вокруг принцессы, не зная, чем бы её ещё отвлечь.
Сказал им
всё то же самое, что и Аристарху. Легче Юльке не стало. Женские
слёзы – это та ещё пытка, особенно когда они горькие, особенно
когда есть реальный повод… Помочь я больше подруге ничем не мог и
пошёл к Ивану Николаеву узнать последние новости и про Аристарха
рассказать.
Иван вышел
на лай своего пса, накинув форменный китель, или просто переодеться
ещё после службы не успел.
– Есть
какие новости про Игната Петипа? – сходу спросил я.
– Других
задержанных допрашивают, пока никто участие в деле Игната не
упоминал. Так что, есть вероятность, что его скоро
выпустят.
– Это
хорошо. Я сейчас у Аристарха был, он чернее тучи и за сердце
хватается. Ты бы сходил к нему, рассказал бы об этом, чтобы он
почувствовал нашу заботу, что он не один.
– Он и так
не один. С ним же Вероника.
– Иван! –
возразил я ему. – Чем ему Вероника сейчас помочь может? А ты целый
милиционер! Ты руку на пульсе держишь. Одно дело неизвестностью
мучиться, другое знать, что всё потихоньку разруливается, и Игната
скоро выпустят.