И была еще одна идея, которая тоже
была неоднозначна как по потенциалу, так и по последствиям. Я ее
назвал смело – комсомольский аудит. Смысл в чем – присылать спецов
от комсомола для аудита промышленных предприятий. Оценить качество
менеджмента, качество продукции, поискать, нет ли хищений. И
привлекательная идея же, я сам могу этим заниматься.
Но и подводных камней я видел тоже
массу. Как там говорил Остап Бендер Балаганову? «Дальше ваши рыжие
кудри примелькаются, и вас просто начнут бить». Ясное дело, кому же
такое понравится, особенно, если на заводе будут масштабные
хищения. Этак однажды машина с такой вот ревизорской командой может
быть проутюжена грузовиком, полным песка. Чтобы уж наверняка всех
наповал. Как с Петром Машеровым лет через десять получится. Если я
не вмешаюсь, конечно – классный он мужик был, по всем отзывам.
Может, если помочь ему выжить, то он вместо Горбачева генсеком
станет, и СССР не погибнет?
Но ладно, куда-то меня совсем далеко
занесло. Возвращаюсь к идее комсомольского аудита. А с ним,
получается, палка о двух концах. И предложить эту идею охота
Сатчану, поскольку, если ему понравится, смогу скоро заниматься
любимым делом, и помирать молодым неохота…
Решил, что завтра все же еще на
свежую голову подумаю. Утро вечера мудрёнее!
Утром, проснувшись, решился. Пусть
Сатчан делает свою карьеру за мой счет, я не против. Главное, что
идея «Бессмертного полка» с его-то связями точно не погибнет и
начнет победное шествие по всей стране.
Ахмада утром встретил прямо у
проходной. Выглядел он невыспавшимся – небось с мамой полночи
обсуждали, что теперь будет. Завод выглядел необычно – люди
притихли. Ни улыбок, ни расслабленных курильщиков на каждом углу,
как раньше. Все передвигались исключительно бодрым шагом с хмурыми
лицами – такого я раньше тут не видел. Остро ощущалось напряжение,
буквально витавшее в воздухе
Сразу пошли с Ахмадом к Шанцеву. В
приемной было пусто, что было необычно для этого времени.
– У него все это время из ОБХСС
сидят, – доверительно снизив голос, сказала нам секретарша, – вот
никто и не хочет по любым делам заходить, все откладывают, пока
терпит. А вы заходите, вас он велел сразу пустить, как придете!
Шанцев тоже сидел хмурым и в помятой
одежде. Напротив него расположился Николай Тереньтев. Он что-то
говорил директору, когда мы открыли дверь, но сразу замолк.