Глядя на парня, Медведь вспоминал,
каким был он сам, когда ему было двадцать три года. Тогда, в другой
жизни, он тоже был старшим лейтенантом. И был страшно горд тем, что
судьба наградила его счастьем стать бойцом самого элитного
подразделения ВДВ – полка десантного спецназа. Времена тогда были
смутные, но они жили надеждой на лучше. Страна разваливалась.
Денисов еще застал последние месяцы афганской войны. Они прикрывали
вывод войск. Блестящие операции, налеты, диверсионные акты он не
застал. Рутина – сопровождение и прикрытие колонн. Тогда уже
практически не стреляли. Моджахеды отпускали русских легко. Они
знали, что в русских им еще придется пострелять всласть. На их
территории.
Как же хотелось тогда оправдать
доверие Денисову. Он был молодо, отчаян. Еще жила романтика – он
еще считал, что война может быть интересным приключением. Он не
знал, что Приключением война не стала. Она стала его жизнью, вне
которой он себя не мыслил. Жизнью, в которой слишком много крови,
грязи. В которой рядом смерть и кошмар. И где нужно раз и навсегда
для себя решить – тварь ты дрожащая или человек.
Настоящая война началась для Медведя
в Абхазии. Когда новоявленный грузинский фюрер – первый Президент
Грузии, собрал уголовников, отребье и сброд, который считался
грузинской армией, и двинул покорять мятежную Абхазию. Это был
возврат в средневековье. Татаромонголы могли бы позавидовать
изобретательности грузинских освободителей. Резня и кровь заливали
маленькую республику. Крупнокалиберный пулемет лупит по водному
трамвайчику с мирными людьми. В аэропорту расстреливают людей,
которые пытались вылететь из Сухуми. Расстрелы на улицах. Расстрелы
в подвалах. И повальные грабежи. Потом хозяева, возвращавшиеся в
свои дома, не могли понять, как грузинские освободители умудрялись
стащить же водопроводные трубы, кафель и плитку… Трупы, трупы,
трупы. Резня. Практически беззащитная республика училась
сопротивляться. Ей помогали казаки, представители разгромленных
советских силовых структур, вымазанный грязью, но оставшийся верный
стране Рижский ОМОН. И ее продала Россия, у которой в девяносто
первом году уже не было национальных интересов.
Наконец, в зону конфликта, на политую
кровью земли ввели миротворческие воска – русский десант. Полк
спецназа ВДВ, и старлей из разведывательно-диверсионной группы
Олега Денисова. Бои продолжались. А политические ничтожества новой
России напутствовали – не стрелять. Не применять оружие. А работа
была горячая. Под шквальным огнем эвакуировать оставшихся после
вторжения русских курортников, охранять гуманитарные конвои, брать
под защиту людей. Афган показался. Денисову просто прогулкой. Он
увидел страшный лик гражданской войны. Войны на своей земле.