А ближе к ужину мне в голову пришла
совершенно невероятная идея, прямо скажем, невозможная. Но я решил
её проверить. Мы снова заказали ужин в купе, и нам снова принесли
знакомую мне бутылку вина. Расставив блюда, служанка собралась
уйти, но я её тормознул. Откупорив бутылку, я налил бокалы и один
протянул служанке.
– Выпей со мной милая, ты очень
красива, если не секрет, ты замужем?
Мне показалось, что Коброва сейчас
просто испепелит меня взглядом. А служанку убьёт. Но я держал мину
при плохой игре. У служанки затряслись руки и она отошла на шаг
назад, поднимая руки в защитном жесте.
– Я не могу, ваше сиятельство, я не
смею! Это же для вас вино и моей госпожи!
– Я настаиваю! – поднял голос я,
изображая озабоченного идиота. – Я хочу выпить вина с этакой
красоткой!
Трясущимися в прямом смысле руками,
девушка приняла бокал и пригубила.
– До дна, на брудершафт! –
провозгласил я, переплетя её руку со своей.
С её глаз текли слёзы, она давилась,
но ослушаться не посмела. А надежда рассерженной коброй шипела себе
под нос какие-то непристойности. Допив, я чмокнул совершенно
побелевшую девушку в нос и сказал:
– Ну, а теперь рассказывай. Всё равно
мы оба умрём минут через двадцать-тридцать. Но я хочу знать за что,
и как ты переступила родовую клятву?
– Простите, госпожа, меня вынудили! –
бросилась служка в ноги Кобровой. – Всё расскажу, уже всё равно.
Они моего сынишку трёхлетнего украли. И сказали, что если я не
подам вам в поезде эту бутылку, его убьют. И по частям мне
приносить будут. Я просто не могла ослушаться. Простите, простите,
госпожа… Хотя, теперь это всё неважно, надеюсь, опосля моей смерти
его отпустят. Помилуйте его, это целиком моя вина!
– С этим понятно, – рявкнул я. – Как
ты через клятву рода перешагнуть смогла?
– Так я в род вошла со старой
фамилией. У меня муж Прокобров, а сами мы Проужовы. У меня нет
клятвы перед родом. Боюсь, потому меня и выбрали, из-за этой моей
ошибки. Впрочем, за всё скоро перед Ужом отчёт держать буду, всё в
его власти!
Надежда сидела, закрыв ладошками рот
и с ужасом смотря на меня.
– У тебя же есть способ спастись? –
дрожащим голосом спросила она. – Есть противоядие?
– Нет, – покачал я головой. – Зато ты
всё будешь знать. Это очень важно. Теперь с тобой, – я повернулся к
беззвучно рыдающей слуге. – За что, понятное дело, спрашивать
бесполезно. Но ты хоть что-то можешь сказать о том, кто тебе это
приказал? Внешность, голос?