– А не обнаглел ли ты часом? –
внезапно раздался голос самого Мангуста в моей голове. Впервые в
моей недолгой новой жизни без вызова на ковёр, в смысле, в туман. –
Уже и на удовольствия меня дёргаешь? Но одобряю, только с ноги надо
было.
Я чуть вслух не заржал. Вроде и
поругал, и похвалил, и вообще, комичность ситуации зашкаливала.
Обожаю своего бога и его внучку!
– Мурр, – раздался ещё один знакомый
голосок в голове. – Приятно-то как! Ты мне тоже очень
нравишься.
– Эй, а как же я? – уже третий, очень
ехидный голос прозвучал в голове. Прям шизофрения, классика. – Я же
лучше Мангуста!
– Деточка, аккуратнее! – дед Либи,
Мангуст, великий и ужасный, похоже, ещё не отключился. – Впрочем
ладно, сделаю скидку на твой возраст, тебе же ещё и двухсот тысяч
лет не исполнилось.
Здесь я уже удержаться не смог, и
просто заржал в полный голос. Меня мучал ржач минуты две, не
меньше, и всё это время все окружающие смотрели на меня, как на
конченого психа. Ну да, что я там говорил про шизофрению?
– Ладно, уговорил, откатывай, –
пробурчал Мангуст. – Спасибо за хорошее настроение, но репутацию
себе портить негоже.
Я состроил серьёзное лицо, выдохнул,
и вновь немного переместился в прошлое.
– Представляете, бьётесь не на жизнь,
а насмерть перед самим Нероном!
Впрочем, кайф от кровавой юшки из
носа этого слащавого метросексуала остался со мной, и сейчас мне
было намного легче воспринимать его пафосный бред, с сильно
затянутыми гласными и абсолютно ненастоящими интонациями.
– Это же абсолютное наслаждение!
Впрочем, выиграть вам всё равно не дадут, надеюсь, вы это
понимаете. Всё уже давно решено. Ах да, ещё вам предоставят
списочек, кому и какой бой надо будет слить. Я понимаю, что молодая
кровь кипит и требует действий, чести и справедливости, но мне
кажется, вы умные молодые люди. Поверьте, так будет лучше для
всех!
Грубо, очень грубо! Такие предложения
надо делать намного тоньше, используя кнут и пряник на полную
катушку! А вот это «лучше для всех» – просто детский сад. Что же
они так хреново кадры готовят. Почему-то я был уверен, что разговор
на эту тему будет вести профи психиатрии и психологии, который
отслеживал бы мельчайшую реакцию. И первым, ожидаемо, взорвался
Мышкин:
– Ты что себе позволяешь, холоп? –
рявкнул он, а соседние столики обернулись. – Ты же знаешь, кто я
такой? Да я всю вашу лавочку прикрою, если выяснится какая-то
подстава, понимаешь меня? Ты меня слышишь?