— Не мешай нам работать, пожалуйста.
Новая знакомая снова не отвечает. Леся что-то шепчет ей чуть ли не на ухо, та в ответ явно поддакивает. Ну значит, говорить точно умеет, а то мало ли. Опираюсь о колонну и жду хоть какой-то развязки.
— Так, можете ходить только во вторник, среду и четверг?
Девочка кивает в знак согласия.
— Я в эти дни свободен! – Безбожно вру, получая в укор тяжёлый взгляд администраторши и жест ручкой от беременной мадамы.
— Вам в какое время было бы удобнее? – Уточняет дама-мадама.
— Утром. – Доносится трепет арфы до моих перепонок, подавая идею для нового комплимента этой малышке.
— Я свободен, Лид. – Повторяю, получая в ответ ту же реакцию.
— Даже не надейся. – Добавляет к жесту Леся. – Я уже нашептала, что с тобой лучше дел никаких не иметь, особенно ей. Правда, Екатерина?
Девочка наконец прерывает нашу небольшую перепалку.
— Простите, но я тороплюсь, не могли бы мы уже закончить? Запишите меня, пожалуйста, на занятие по боксу во вторник в девять часов, хорошо? Ещё, если можно, плаванье в среду и, так уж и быть, пилатес в четверг. Сколько с меня?
Ух, какая длинная симфония. Так бы слушал и слушал её.
Лида быстро подсчитывает, распечатывает план занятий на месяц, где в каждой строке вторника черным по белому отпечатано «Светошев Никита Федерович», получает оговоренную сумму и любезно прощается с девушкой, что уже засеменила к выходу. Куда это она так спешит?
Отдаляюсь от колонны и получаю тычок в грудь от рыжей ведьмы, верящей в то, что просчитала все возможные ходы.
— Ты даже не надейся подговорить Никиту и поменяться с ним во вторник! Вы у меня тогда оба за уборщиков до конца года будете, понял? Я буду следить за тобой, макака ты местного разлива.
— Я же говорил, что не местного. – Уточняю и увожу её на кухню пить чай.
Достаю из холодильника тортик, проношу прямо перед её носом, ставлю на стол. Вскрываю упаковочку и подвигаю к ней, пока она старается грациозно упасть на рядом стоящий стул.
— Даже не думай, что задобришь меня таким образом!
Протягиваю ей одинокую ложку, включаю чайник, достаю две кружки.
— А ты? – Налетает на сметанное нечто.
— Я на сушке с сегодняшнего дня.
— Курица и кефирчик? Так вот почему Никита..
Кивнул.
— Ты его своими пирогами раскормила..
Улыбнулась... наливаю кипяток, ставлю на стол, приземляюсь рядом, поджимаю ногу к себе и постукиваю подушечками пальцев по стеклянной столешнице, выбивая ритм той самой песни, что не даёт мне покоя уже с неделю.