На следующий день караван пошел в лагерь. По-хорошему, надо было
еще и нанять парочку чунинов, чтобы проконтролировать процесс
выдачи продуктов. Однако сделать все честно, справедливо, а также
максимально удобно для людей, я не намеревался. И без жесткого
надзора наверняка начнутся махинации, притеснения, и прочее
непотребство.
Сильные группировки лагеря беженцев будут отжимать ценное
продовольствие у более слабых и разобщенных людей. Так же, как они
отнимали до этого все, включая и понравившихся женщин.
Люди должны были еще помучиться, посетовать на несправедливость
мира. А после уже настанет время для моего выхода. Сыграю на
желаниях толпы, накажу самых отпетых преступников и получу все, что
они смогут мне дать –деньги, славу, преданность и любовь.
Конечно, все это довольно крупные инвестиции, поэтому мои ре
таяли на глазах. И относительно большой запас денежного ресурса
практически улетучился. Тем не менее, в будущем все окупится.
Каждый вложенной мною грамм металла вернется многократно…
Сон Даен сегодня сверкала ярче звезд, поражая окружающих своим
изумительным видом. Как ей и было положено, девушка с детства умела
подобрать наряд и макияж, чтобы иной раз посоперничать в блеске с
самыми драгоценными камнями, известными человечеству. Жизнь шиноби
редко давала возможность обнажить всю прелесть ее красоты, но,
когда представлялся случай, женщина пользовалась им в полной
мере.
«Кто знает, быть может, завтра мы умрем, так почему бы не
прожить этот день, словно свой последний?» - Так рассуждал ее друг
по команде, на сегодняшний день мертвый. Как и все остальные ее
товарищи, включая и наставника.
Свободное белое платьице джоунина, из-под которого, однако,
нельзя было разглядеть контуры ее нижнего белья, отдавало
одновременно и легкостью, и консерватизмом, ибо любой хоть
сколько-нибудь смыслящий в моде человек ясно определил бы, что
наряду не хватало глубины декольте, да и высота подола была куда
ниже, чем хотелось бы постороннему взгляду.
Тонкий макияж, мало кому доступный на сегодняшний день,
подчеркивал большие глаза, что сверкали как два лунных камня под
лучами света. Бледная кожа аристократки переливалась молочной
нежностью, взывая к внутренним порывам мужчин и проверяя их волю на
прочность.
Сама же девушка к такому вниманию была абсолютно привычна. Увы,
пресыщенная их восхищенными, порой, излишне похотливыми взорами,
она была чрезвычайно привередлива в своем выборе, да до такой
степени, что и по сей день ей не с кем было разделить мягкость
своей постели. Кто знает, может, кто-то уровня хокаге имел бы
призрачный шанс, но нынешний носитель титула был уродливым
коротышкой, едва ли достигающим ей до подбородка, и почти не
имевшим в себе мужского магнетизма.