Гу Хо не имел ввиду ничего такого, просто ему действительно
нравилось это мягкое и упругое ощущение. Одновременно это был
способ отплатить им за свое унижение. При этом Мяо’эр страдала
гораздо больше, чем Ли’эр.
Одной из причин этого было то, что она была на несколько лет
старше и ее формы были куда более совершенны. Они были даже больше,
чем у Лань Сяожоу — ее хозяйки. Одновременно с этим, Мяо’эр была
далеко не такой разумной, как Ли’эр, если бы первым присматривающим
за ним человеком была она, Гу Хо вовсе не уверен, что все прошло бы
так гладко.
Из-за того, что Ли’эр была умной и хорошо понимала его желания,
Гу Хо также обходился с ней мягко. Можно сказать, он ощупывал ее
тело, только чтобы не выбиться из образа и никогда не заходил с
этим слишком далеко. Напротив, Мяо’эр часто не понимала его, из-за
чего ее грудь и другие части тела страдали.
Кончено, только когда «малыш Сюань» мог до них дотянуться.
Той, кто страдал больше всего, была, безусловно, Лань Сяожоу. Гу
Хо вообще не сдерживался по отношению к ней. Он даже был намеренно
грубым. Иногда, когда он смотрел в эти любящие глаза, в нем
просыпались угрызения совести, но он тут же вспоминал, что она
смотрит так на ребенка Цзянь Чена. Это мгновенно гасило в нем любые
добрые чувства. Только потому, что Лань Сяожоу была практикующей
высокого уровня, на ее груди не оставалось синяков. Особенно верно
это было теперь, когда аппетит «маленького Сюаня» сильно
увеличился, но женщина совсем не расстраивалась по этому поводу.
Напротив, она была счастлива.
Из-за того, что Лань Сяожоу перенесла большой стресс при
беременности, ребенок внутри нее сильно пострадал. Когда Цзянь
Сюань родился, он был слабым и беспомощным. Обычно у
женщин-практиков рождались изначально сильные дети, поскольку ци
внутри организма матери питала их. Вопреки этому, ребенок Лань
Сяожоу был даже слабее обычного человеческого младенца, оба
родителя которого понятия не имели о развитии внутренней
энергии.
Он был настолько слабым, что едва сохранял жизнь!
Только после использования нескольких драгоценных сокровищ он
сумел прийти в более-менее нормальное состояние. Нормальное для
ребенка простых смертных. По меркам королевской семьи он был просто
мусором. Многие недоумевали, почему Цзянь Хуан вообще разрешил
использование тех сокровищ для продления его жизни.