Так было и в позапрошлом, и в прошлом году, когда они чуть ли не
единственные в наших краях собрали нормальный урожай. В этом году
жара тоже не собиралась отступать, а поля Вергов все так же
зеленели, как и зеленели лица их соседей. Правда, последние –
исключительно от зависти.
Засуха стала серьезным испытанием и для нашей семьи. И дела у
нас, в отличие от Вергов, шли довольно-таки средне, если не
сказать, что еще хуже. И Клеменс прекрасно об этом знал.
- Два года подряд ваш урожай пострадал от жары, – заявил он
безапелляционно, – а этот год станет для вас еще хуже. Почти все
ваши работники разбежались, потому что твой отец не в состоянии им
нормально заплатить. Вы с трудом наскребли на очередной платеж по
закладной. На следующий, через три месяца, денег вы уже не
наберете, как бы сильно вы ни старались. Но я знаю, что вы
постараетесь.
- Мы постараемся, Клеменс! – заверила его.
Отвернулась и стала смотреть на ласточек и испещренную дырами
гнезд скалу на противоположном берегу.
- Ты совсем исхудала, – произнес он с нажимом. – На тебя без
слез и не посмотришь.
- Так не смотри, – пожала я плечами. – Вот еще, нашел
проблему!
Но Клеменс продолжал не только смотреть, но и рассказывать
очевидные для меня вещи.
- Твоему отцу нужен покой, а вместо этого он работает наравне со
всеми. Так же, как и ты, Дайрин! Но ты прекрасно знаешь, что таким
образом вы долго не протянете. Твой старший брат вам не помощник, а
младший, Стенли, еще слишком мал. Да и проку от него никакого...
Куда больший прок от него был бы, если бы он учился в школе магии в
Милерине, а потом поступил в Академию. Вместо этого в Милерин уехал
Джулиан. Осенью вам придется снова заплатить за его обучение. Как
вы собираетесь это делать?
Я повернула голову и посмотрела Клеменсу в глаза.
Они были серо-зелеными, с коричневыми крапинками. Однажды, еще в
детстве, я пыталась сосчитать эти самые крапинки, со смехом
попросив у Клеменса не моргать. Думала, ничего у него не получится,
но он почему-то не моргал.
Стоял и смотрел на меня. Причем смотрел жадно, не отрываясь,
словно пытался проесть во мне глазами дыры. Именно тогда я впервые
подумала, что с ним что-то не так. Или же со мной что-то не так,
потому что с тех пор он частенько смотрел на меня таким
образом?!
И с каждым годом все становилось только хуже, а после того, как
мне исполнилось восемнадцать, он и вовсе стал не давать мне
прохода.