Метров через шестьсот он остановился у толстой сосны и принялся
осматривать ствол.
— Гляди, здесь он терся спиной о кору. Клочки шерсти видишь?
— Ну да. И зачем он это сделал?
— Запах свой оставляет, — неуверенно ответил старик. — Ничего не
пойму, обычно они так делают весной. Ага, смотри еще и когтями кору
подрал.
И верно — внизу, под стволом на снегу виднелись содранные
ошметки древесной коры с клочками жесткой шерсти. На уровне
человеческого роста я заметил глубокие борозды от когтей.
— Матерый зверь, — хмыкнул дед. — Весу килограммов под триста
пятьдесят будет.
Я догадался, что по отметинам он предполагал возраст
медведя.
Больше Матвей Иванович ничего комментировать не стал, просто
вздохнул и молча двинулся дальше. Еще несколько раз он присаживался
рядом со следами, задумчиво вертел головой по сторонам и бурчал
себе под что-то нечленораздельное. Я смотрел на это дело
скептически — чего он там разглядел?!
Еще через километра полтора, он резко остановился. Уставился на
север, судя по компасу.
— Дальше не пойдем! — негромко выдохнул он.
— Почему?
— Он знает, что мы за ним идем. Хитрый, гад. Не мы на него
охотимся, а он на нас.
— Да ладно, серьезно? — насторожился я. — И куда он нас
ведет?
— В «Ведьмин» бор. Там место глухое. С одной стороны ручей, с
другой небольшая скала. Со всех сторон бурелом.
— В ловушку, что ли?
— Вроде того. Коварный зараза, — подвел итог лесник. — Ну нет,
по его правилам мы играть не будем. Идем обратно, будем пробовать
иначе.
— Возвращаемся в Соболевку?
Он молча кивнул, затем круто изменил направление. Немного
постояв на месте, я последовал за егерем. Идти той же дорогой, по
которой пришли сюда не стали — кажется, у старика был какой-то свой
хитроумный план, о котором я мог только догадываться.
Прямо на ходу подкрепились вяленым мясом. Конечно, жевать его
было неудобно, однако я прекрасно знал, что это отличный способ для
перекуса. В нем много белка, оно сытное и прекрасно утоляет голод.
Практически не портится и всегда под рукой. Однако тем, у кого по
какой-то причине проблемы с зубами, его лучше не употреблять.
Съели по паре сухарей, запили водой. А я еще и медовухи отпил из
второй фляги, что досталась мне по наследству.
Я пожалел, что не было термоса — от горячего чая с травами я бы
сейчас точно не отказался. К сожалению, в пятидесятых годах в СССР
еще не было термосов. По крайней мере, в продаже точно.