Счетовод посмотрел на море.
-Это была шутка, - сказал Балор.
-Я понял.
-Ты понимаешь шутки, но никогда не смеешься. И вот эта твоя
особенность мне не очень нравится.
-Простите.
На «Индеворе» (Ланс нашел название корабля довольно ироничным)
оказалось всего три свободные каюты. Одна из них досталась Лансу,
другая – леди Катрин и ее служанке, а третью пришлось поделить
между Плачущим и Ринальдо. Ланс уже представлял, как здорово им
будет путешествовать в компании друг друга.
Капитан Мактиг был кряжист, бородат и носил в ухе серьгу. Он
ничуть не удивился при виде разномастной компании, которая
поднялась на борт его судна. В конце концов, его корабль был
зафрахтован волшебниками, а волшебникам положено быть странными и
водиться с не менее странными субъектами. Против присутствия на
корабле женщин он тоже не возражал. Видимо, в этом мире ничего не
слышали о подобной примете, предрекающей судну всяческие несчастья
и даже гибель.
Едва Ланс и его спутники познакомились с капитаном, как матросы
втянули шлюпки на борт, ветер ударил в поднятые паруса «Индевора» и
корабль направился в открытое море. Плачущий и леди Катрин
отправились в свои каюты, а Ланс с Ринальдо стояли на корме до тех
пор, пока башни Нарды не скрылись из поля зрения.
-У меня такое чувство, будто я вижу этот берег в последний раз,
- сказал Ринальдо.
-Будут и другие берега, - сказал Ланс. – Не думаю, что ты будешь
скучать по этому месту.
-Мы с ним расстались слишком быстро, и я не успел к нему
привязаться, - согласился Ринальдо. – Но все равно во всем этом
есть что-то печальное.
-У тебя не было такого же ощущения, когда ты покидал Штормовой
замок?
-Если ты помнишь, мы ехали верхом, - сказал Ринальдо. – Я
оглянулся пару раз, а все остальное время следил за тем, чтобы не
слететь с лошади и не свернуть себе шею. А тут я могу просто стоять
и смотреть, как крепость, бывшая моим временным пристанищем,
растворяется вдали.
-Смотри в другую сторону, - посоветовал Ланс.
-Там нет ничего интересного.
-Если ты все время смотришь только назад – это один из признаков
старости.
-Так я уже и не молод, - сказал Ринальдо. – Знаешь, такая
странная штука… я никогда не чувствовал, что я живу. То есть, я,
конечно, существовал и даже иногда мыслил, но это была вроде как
подготовка к настоящей жизни. Я все время ждал, что она вот-вот
начнется, стоит мне только выбраться с улицы, или пойти в услужение
к первому министру, или… Все время у меня были какие-то ожидания,
потому что я просто не мог поверить, что кривлянье на потеху пьяных
гостей или воровство на улицах – это и есть моя настоящая жизнь.
Что это как бы не со мной даже происходит. Это как спектакль, в
котором я вынужден играть, и когда представление закончится и
раздадутся аплодисменты, я поклонюсь публике и пойду домой. В свой
настоящий дом, которого у меня никогда не было.