- Ну как тебе первый день? -
расплылся в улыбке Ибоо. - Круто, да?
- Да…
- Ну-ну. Видел я твои техники.
Потрясающе. Ты довёл дзюцу, воздействующие на конкретные клеточные
структуры, до идеального уровня. Но как насчёт того, чтобы
объединить эти техники в одну, воздействующую сразу по всем
направлениям? К примеру, тебе надо вылечить открытый перелом. Что
ты сегодня делал? Сначала вколол обезболивающее, применил технику
остановки кровотечения, технику обеззараживания, вернул кость на
место, затем зашил повреждённые мышцы и кожу и применил технику
усиленного клеточного деления, а заодно и технику кроветворения. Но
что если рана была бы серьёзней? Тебе бы пришлось за короткое время
последовательно применять все эти техники? Нет. Человек может
умереть. Каждая секунда на счету. Ты должен научиться объединять
нужные техники воедино. Это и есть техника Мистической Ладони. И
завтра я буду тебя ей учить. А ещё мне не нравится, что ты
пользуешься железными иголкой и скальпелем. В условиях больницы ещё
ладно. Всегда есть чистые инструменты. Но в полевых условиях тяжело
следить за их чистотой. Это первое. Второе (и, пожалуй, главное):
во время серьёзных операций трудно бывает тянуться железяками до
нужного места. Поэтому профи пользуются техникой под названием
Скальпель Чакры. Это техника, которую обязаны знать все хирурги. И
ей я тебя тоже обучу. С этими двумя техниками ты будешь достаточно
квалифицирован, чтобы присудить тебе В-ранг. Начнём твоё обучение
завтра. Ну, на сегодня всё. Надеюсь, ты справишься с ритмом нашего
отделения. Отдыхай! - махнул рукой Ибоо и направился в
операционную.
- ...
«Я умру».
***
Рёта и Цури дожидались возвращения
Укины. Их день протекал всегда однообразно. Утром - тренировка
тела, днём - интеллектуальное развитие - чтение литературы, которую
Укина брал в больничной библиотеке, а вечером Укина приходил из
больницы, рассказывал, как прошёл его день, пока ел, и затем они
вместе совершали вечернюю тренировку. Так должно было быть и
сегодня.
Но Укина вернулся другим. Обычно он
горел жаждой силы. Сейчас же он выжат досуха, ничего не хочет
делать. Рёта и Цури были крайне удивлены его состоянием.
- Тяжёлый день? - неловко почесал
голову Рёта.
- Да, - Укина лёг, уткнувшись лицом в
пол.
- Как трудно быть ирьёнином... -
прошептала Цури.