Катерина хмыкнула и закрыла глаза.
Давай, украшай. Если бы заодно молчала – цены бы тебе не было. Но
девушка продолжала щебетать и сыпать комплиментами.
– Честно говоря, тут и украшать не
нужно, подчеркнуть слегка и усилить. Будет ещё лучше и ярче.
– Вот и достаточно, – поспешила
согласиться Катерина и заставила себя замереть: ещё выдаст себя
перед камеристкой.
Служанка закончила работу, аккуратно
собрала косметику и вежливо откланялась, прихватив с собой
испачканное платье.
«Вот и отлично, не придётся опять
воевать за возможность одеваться самой». Катерина открыла шкаф и
задумалась. Захотелось яркого и весёлого… Жёлтое платье, синие
вставки – то, что нужно. Справившись с застёжками, девушка
задержалась на секунду перед дверью. «Давай, не трусь, день только
начался».
Инге уже ждала, прохаживаясь по
аллее, уходящей с лужайки возле крыльца в глубину Сада
непостоянства. Катерина краем сознания отметила – подруга тоже
переоделась в другое платье, изумрудно-зелёное. Заметив Катерину,
Инге крутанулась вокруг своей оси:
– Наконец-то можно нормально дышать!
Ненавижу корсеты. В них невозможно нормально двигаться.
– Или драться, – неожиданно для себя
ляпнула Катерина, вспомнив слухи про Лист Керс.
Инге отреагировала неожиданно. Взгляд
и лицо застыли, захолодели, чуть изменилась пластика движений.
– И это тоже.
Катерина вздрогнула. Причём дважды.
Первый раз, когда на месте весёлой, улыбчивой аристократки с
точёными манерами возникла самая настоящая воительница-валькирия. И
второй, когда снова вернулась аристократка в непонятно каком
поколении: не неженка, но в спортзал ходит исключительно для
поддержания фигуры.
– Не будем про это. Ладно? Мне тоже
до смерти надоели косые взгляды. Но на будущее тебе совет: будь
сдержаннее, не показывай, что тебя можно зацепить.
Перебравшись через мостик над
тоненьким ручейком, которой и был формальной границей Сада
непостоянства, девушки медленно пошли вглубь парка. При этом
старались держаться подальше от любой компании, заранее сворачивая
на соседнюю аллею.
– Они смотрят на меня, – пожаловалась
Катерина, – как директор фермы на крокогатора. Как будто я у них
овец собираюсь украсть.
Инге добродушно усмехнулась.
– Ты для них пострашнее крокогатора.
Не знаю уж, что оно такое, но ты точно страшнее. Ведь ты лишила их
Никиты.