Мои однопартийцы появились только
вечером, в девять тридцать, сразу после ужина. Я на ужин не пошёл,
так как был не голодный. Да и был увлечён набегающими цифрами
нанитов в нейроинтерфейсе. За это время я набрал нижний порог по
количеству. Теперь генерация шла по полторы тысячи в минуту.
– Как отработали? – спросил я
подходящих ко мне уставших ребят.
Их лица были чумазые, а у Златы ещё и
волосы взлохмаченные.
– Плохо. Выполнили только двойную
норму. Плюс за тебя две сферы. Каждый из нас только по пятьдесят
кредитов получил, – отозвался темноволосый пацан, сложив руки на
груди.
– Я ужасно устала… Нас чуть камнями
не завалило в первый же день, – нахмурилась Злата.
– А у тебя как? – добавил вопрос
Джозеф.
– В группе Алексея погиб сегодня
старший… из-за ловушки, наверное… – сказал я, покачав головой.
– Взрослым положено с ловушками
возиться! – тут же заявила Злата и перевела тему: – Илья, отведи
нас помыться! А лучше ещё и постираться! – упёрла она руки в
бока.
Я на такое лишь приподнял бровь и
выжидающе посмотрел на неё.
– Пожалуйста, Илья. Тебе и самому не
помешало бы помыться, – приподняла она бровь, пародируя меня.
– Злата дело говорит, друг, –
усмехнулся Джозеф.
– Ладно… – буркнул я, вставая.
Оставив свои дождевики, мы вышли из
комнаты. Из наших соседей ещё никто не возвращался, и на удивление,
Альбина тоже. В коридорах было достаточно оживлённо. Кто-то
уставший, а кто-то чумазый, но бодрый возвращался в свои секции.
Были даже те, кто с сырыми волосами и в чистой одежде прогуливался
по уровню. Отбой здесь ровно в двенадцать, так что время есть.
Мы остановились у общественных
душевых и с удивлением вошли в автоматическую двухстворчатую дверь.
За ней находился большой зал и был наполнен голыми и полуголыми
пацанами и дядьками. Кто-то громко что-то обсуждал, а кто-то
смеялся.
Злата, пискнув, прикрыла глаза и
вышла за дверь. В зале находилось человек тридцать, которые стояли
каждый у своего клозклинера – аппарата по чистке одежды. Кто-то
доставал, а кто-то загружал одежду в верхний отсек аппарата. Все
аппараты располагались в четыре ряда по десять штук.
Недалеко от входа, с левой стороны,
мы увидели выходящих из автоматической двери двух темноволосых
тёток с короткой стрижкой и одной девочки четырнадцати лет. Они
были полностью одеты в чистое, с мокрыми волосами. Моя сверстница
прикрывала глаза от вида в зале, а тётки лишь безразлично
поглядывали мужчин, пока не наткнулись на нас.