Но почему, спрашивала себя Бланш, для чего? В этом-то и заключалось самое страшное – не знать, какой мрачный умысел стоит за странным поведением сестры. Может, Джейн просто решила попугать ее? Может, она таким образом выражает свой протест против продажи дома? Или это предупреждение? Вопросы наползали один на другой, повторялись, но ответа на них не было.
Физического вреда ей Джейн не причинит – в этом Бланш была уверена. И уж точно она не сделает ничего, что могло бы еще больше увеличить бремя страшной вины, которое она несет с момента того несчастного случая. Тут опасаться, повторяла себе Бланш, нечего.
Она держала на коленях книгу, чтобы, если вдруг появится Джейн, сделать вид, что читает. Прекрасно понимая, что у нее никогда не хватит смелости открыто бросить вызов сестре и потребовать объяснения всему этому кошмару, Бланш решила, что лучше всего прикинуться, будто она даже не прикасалась к подносу и понятия не имеет, что за страшное зрелище скрывается под салфеткой. А если Джейн вдруг спросит, почему она ничего не съела, сказать, что не голодна. Завтра, немного придя в себя, она настоит, чтобы они поговорили обо всем прямо и откровенно.
К счастью, на протяжении всего дня сестра к ней так и не зашла – она даже не поднималась на второй этаж. Снизу время от времени доносились какие-то звуки, но в них не было ничего необычного или тревожного. Однако с наступлением сумерек звуки участились и сделались громче. А потом, почти в тот самый момент, когда исчезла последняя полоска дневного света, неожиданно послышались поспешные шаги Джейн, направляющейся через гостиную к лестнице.
Бланш порывисто потянулась к ночнику и включила его, уговаривая себе быть спокойной и собранной. Внутренне содрогаясь, она следила за тем, как в комнату проникает пучок света, и ей казалось, что он тянется к столу, на котором стоял жуткий поднос.
Бланш гадала, как поведет себя Джейн, что скажет или сделает. Взяв с колен книгу, она плотно прижала ее локтем к ручке каталки и, когда сестра вошла в комнату, уткнулась взглядом в страницу. Но даже при этом вновь почувствовала, как ее охватывает неудержимая паника. В попытке избавиться от нее, Джейн повторяла себе, что нельзя впадать в истерику, ведь ей действительно нечего бояться. Но ее пальцы невольно еще сильнее вцепились в книжный переплет, словно бы готовя ее к отражению атаки – словом или действием, – которая должна была воспоследовать со стороны Джейн.