– Понимаете, инспектор…
– Стэмп – уточнил Майк, – комиссар юстиции.
– Понимаете, господин комиссар, я не могу назвать имени моего ухажера по многим причинам…
– Назовите хотя бы одну из них, – Майк буквально клещами пытался вытянуть у Сары Милтон информацию о приятеле девушки.
– Ну, одна из них – это то, что я не совсем уверена в том, что он в настоящий момент действительно является моим ухажером. Так сложилась жизнь…
– Как же так! – удивился Стэмп. – Тогда вам и скрывать-то нечего. Просто назовите его имя и фамилию.
– Не могу – ответила Сара, как отрезала. Майк понял, что и здесь придется попотеть, чтобы выяснить имя человека, с которым встречается девушка, и начинать придется с ее работы. Давить на мисс Милтон нельзя, ведь она сейчас находится в статусе потерпевшей, а не подозреваемой. Да, если говорить честно, Майк и не хотел на нее давить. Затем он снова решил сменить тему разговора.
– Хорошо, мисс Милтон. Поговорим о вашем отце. Сколько ему было лет.
– Пятьдесят три года.
– Вы знаете причину его смерти? – задал вопрос комиссар Стэмп.
– Нет, господин комиссар. Церемония нейтрализации была назначена только на вечер понедельника. Но догадываюсь. У него еще с молодости было плохое сердце, а в последнее время он совсем сдал. Поэтому я думаю, что это был инфаркт или инсульт. По крайней мере, его лечащий врач, которого мы вызвали сразу же, как только папе стало плохо, нам на это намекал.
Майк тяжело вздохнул.
«Хоть что-то удалось выяснить, да и то недостоверно».
За все время разговора с Сарой Милтон чувство неловкости у Майка не только не проходило, но и нарастало. Теперь он почувствовал, что ужасно вспотел. Пот градом катился по лицу и шее. К тому же Стэмп не переставал непрерывно видеть себя со стороны. Теперь он уже принялся разглаживать и свои брюки, и выглядывающую из-под кителя рубашку. Чувство раздражения и злости к отсутствующему Редлиффу, на которого он так сегодня рассчитывал, нарастало как снежный ком.
Едва закончив неловко прошедший опрос мисс Милтон, и дав ей расписаться в протоколе, комиссар Стэмп с удивлением обнаружил, что в квартире, прямо посреди гостиной, стоял, деловито раздвинув ноги, сам Ричард Редлифф собственной персоной.
«Вот бездельник – зло подумал Майк. – Явился к шапочному разбору. Где его черти носили?!»