– Может быть, это была просто инсценировка? – продолжал басить Винстон. – Если никто не видел, как выносили труп, то кто тогда может дать гарантию, что похищение было на самом деле?
Все были немного обескуражены таким поворотом событий. В особенности негодовал Редлифф, который потратил целое утро, сначала досматривая место происшествия, сбившись с ног и с полчаса уламывая охранников и консьержей соседних домов выдать ему видеозаписи с наружных камер слежения. Потом копаясь в бумажной рухляди нотариальной конторы, выслушивая нудятину городского нотариуса. А теперь, по мнению какого-то умника, выясняется, что все это было проведено впустую! Нервы Дика не выдержали и он, весь кипя от негодования и еле-еле сдерживая свои эмоции, отыскал-таки в глубине себя и выдавил некие слова, возможно, способные оправдать и его версию расследования преступления, и, вообще, само наличие события преступления.
– Но ведь труп Теодора Милтона был? Был. Это зафиксировано медицинской службой – Редлифф буквально при каждом слове теребил душку своих очков. – Когда мы прибыли на место его в квартире не было? Не было. И этот факт тоже зафиксирован уже нами по пришествии…
– А обыск в квартире проводили? – не унимался Винстон. – Может быть труп все это время находился и сейчас по-прежнему находится на своем месте, то есть в квартире Милтонов? Ведь, насколько я понял из всех речей, произнесенных здесь, обыска не было.
В душе Майк был ужасно рад, что заразил своих подчиненных этим делом, и такие вот неудобные вопросы, ответы на которые могут быть неоднозначными, способны пролить больше света на это темное дело.
– Нет – упавшим голосом ответил Редлифф, не переставая теребить очки. – Обыск в квартире потерпевших, подчеркну еще раз, ПОТЕРПЕВШИХ, не проводился. Да и был ли в нем смысл, ведь никогда полиция не проводит обыск у потерпевших. В этом нет надобности. Ведь мы априори считаем людей, заявивших о преступлении в отношении себя или своих близких потерпевшими, и стараемся всеми законными способами и средствами защитить их нарушенные гражданские права. И уже потом, при наличии веских оснований, можем кого-либо из потерпевших перевести в категорию подозреваемых и тогда проводить весь комплекс мероприятий по розыску и фиксации следов преступления, улик и сбору доказательств причастности этого лица к совершению преступления. А сегодня утром у нас таких оснований не было. Быть может, сейчас, когда выяснены некоторые обстоятельства, указывающие на причастность сына покойного к совершению преступления – Редлифф многозначительно посмотрел на комиссара, а затем продолжил – Мы могли бы…