Пробормотав несколько очень грубых слов – таких, за которые она всегда меня наказывала, – она уронила голову на руль и закрыла глаза.
– Господи, что дальше? – спросила она. – Что еще ты обрушишь на меня на этой неделе?
Я была перепугана до смерти, у меня в горле застрял комок размером с куриное яйцо, но я твердо решила не плакать.
– Мы держались до сих пор, – сказала я. – Продержимся и до завтрашнего дня.
Мама откинулась на спинку кресла и посмотрела на потолок.
– Но ведь снег идет.
– Подумаешь! – ответила я. – Люди ведь поднимаются на Эверест. А там реально холодно, но они все равно в восторге.
Я была готова делать что угодно, говорить что угодно, лишь бы она любила меня и не бросила.
Мама повернула ко мне лицо, и меня наполнило ужасом уныние, которое я прочитала в ее глазах. Меня словно ударили под дых. Но тут она улыбнулась, и меня окатила волна облегчения.
– У меня есть идея, – сказала она, – но мне надо, чтобы ты чуточку посидела тут одна.
– Куда ты собралась? – С тревожно бьющимся сердцем я смотрела, как она вытащила ключи из замка и бросила их в сумочку.
Она что-то поискала в сумке, достала губную помаду, повернула к себе зеркало заднего вида и намазала губы. Они стали ярко-красного цвета.
– На десятом этаже отеля есть один номер, – сказала она. – Недавно там случилась драка. Постояльцы разбили телевизор и наделали дырок в стенах. Там никто не останавливается, пока его не отремонтируют, а этого не будет до понедельника. Я думаю, что мы можем там переночевать.
– А тебе это разрешат? – с дрожью в голосе спросила я.
– Вообще-то нет, – ответила она, – но ведь никто не увидит и не заметит. У менеджера выходные, и я уверена, что сумею уговорить портье.
– Мам… – Я тревожилась о том, что она может сделать, чтобы получить ключ от того номера.
– Успокойся, – заверила она меня. – Деннис хороший парень, у него золотое сердце. Я расскажу ему о том, что мы пережили за эту неделю. Уверена, что он нам поможет. Я вернусь через десять минут.
«Что ж, – решила я, – десять минут я как-нибудь переживу».
Через десять минут слой снега залепил ветровое стекло, и я ничего не видела. Испуганная, я сидела в железной ловушке и размышляла, что мне делать, если мама не вернется.
Если она никогда не вернется.
«Но этого, конечно же, не произойдет, – убеждала я себя в который раз. – У нее мало денег. Она не бросит свой старенький «Форд».