Пауза висела около минуты, прежде чем зазвучал голос Костика:
– Что-то произойдёт с вами, со мной…
– Если это не прекратится, Исалий, я буду вынужден назначить тебе препараты, перебил его Нестор, тоном матери в отношении малолетнего капризного ребёнка, -Пойми, – включил психолога доктор – я понимаю тебя, принимаю таким, какой ты есть, я желаю только одного – чтобы тебе здесь было хорошо и спокойно. Выкладывай свои круги, но не калечь себя при этом и не по ночам, а днём; поверь, тут никто не станет тебе мешать! Я уважаю тебя как человека, как личность и не хочу общения с тобой в формате доктор-пациент! Ты не болен, ты просто иной, как и большинство проживающих здесь. Более того – ты нормальнее большинства, кто там, в городах считает себя в здравом уме!
Костик повернул голову и посмотрел в глаза Нестора всё тем же измождённым пронизывающим взглядом старца:
– Это не зависит от меня и не зависит от вас. Поймите, – и меня и вас выбрали!
Костик замолчал, чем и воспользовался доктор.
– Ну то, что тебя выбрали мы уже выяснили, а позволь поинтересоваться кто и зачем выбрал меня? – в Несторе проснулось искреннее любопытство.
– Был знак… вы станете моим Проводником! – казалось, ожидая заданного вопроса, тут же ответил Костик.
– Интересно! – Хрулёв неспешно прошёл вдоль лавки и вернулся назад, – Ты Предтеча, кого или чего я пока не понимаю, ибо уж извини, к религии отношусь скептически, а я твой Проводник?… И куда я тебя поведу, если мы ограничены на трёх гектарах четырьмя стенами непреодолимых заборов?
– Всё изменится, уже скоро… Мы уйдём и поведёте меня вы. – спокойно произнёс Костик.
– Подумай, о том, что я тебе сказал, Исалий, – подвёл итог разговору доктор и, пожелав здравия, удалился.
До конца оставшегося дня он постоянно вспоминал последние слова Костика. После ужина Нестор открыл ноутбук и набрал в поисковике «предтеча», уточнив для себя значение этот слова.
Знатоком христианства или иной религии Нестор не был, более того, отношение к религиям у него были особые, мягко скажем неодобрительные. В целом он не отрицал и даже верил в то, что после физической смерти духовная сущность, не прекращая существования, просто переходит в иное измерение, где продолжает свой путь. Он не сомневался в том, что за все негативные поступки в этой телесной жизни сущности там придётся держать ответ. Он даже допускал существование Бога как некое подобие центра управления всем этим телесно-сущностным хозяйством, заставляющим весь огромный механизм жизни исправно функционировать. К вере в Бога как человек Нестор относился спокойно, считая это сугубо личным делом каждого, но как психиатр и учёный он считал веру в Бога всего лишь природной опцией человеческого мозга.